Посыльный терпеливо ждал, навытяжку стоя у входной двери. Пришлось быстро прятать драгоценную чашу в крепко запирающейся комнате, давно ставшей чуланом старьёвщика, и спешить во дворец. Благо, король прислал за ним карету.
Ох, ну почему бы ему не сказаться больным, или придумать ещё какую-нибудь причину, чтобы не ехать во дворец? Ведь чувствовал, что грядут неприятности. Нет, потащился! И что теперь делать? Кто же знал, что это у них семейное? Что теперь и Шарлю позарез нужен чудотворец. А он так надеялся, что молодость и природа возьмут своё. Но хуже всего было то, что Ранхус устроил целое представление, с единственной целью — унизить старого человека, отомстить… И королева ничего не могла возразить. Да и что тут можно сказать, когда условия поставлены, даты назначены, ответственность определена.
Итак, у него есть максимум три месяца, по истечении которых с него спросят по полной программе. Следовательно, нужно управиться за два с небольшим. Маловато, конечно, только на изготовление нужных зеркал целый месяц уйдёт, но у него есть, что предложить стеклодувам и амальгамщикам для ускорения процесса. Ящики нужно ещё заказать, для транспортировки хрупкого и бьющегося, на большие расстояния.
Всё-таки как удачно сложилось с лангайским послом! Ценную информацию получил, дополнительным иллюзионитом обзавёлся. Теперь осталось придумать, как стрелки на лангайцев перевести, и можно смело воплощать мечту всей жизни. Да, территория небольшая, но какие там ресурсы! Главное, всё сделать правильно. Но, помощник всё же нужен.
Посол Лангая аккуратно свернул трубочкой тонкий лист бумаги и поднёс его к пламени свечи. Тайное послание жертвенно сгорело, унося в небытие сведенья, доставившие дженту Юсташ-Кину новую головную боль. Посол в Супоте, дальний родственник и многолетний деловой партнёр, джент Умрати, сообщил неприятные сведения. Мало того, что Анху не отправили к радже, как было оговорено, так ещё и пленённый молодой маг, которого пасли почти год, сбежал из Ламсаона. И было бы полбеды, если бы он просто скрылся от ловцов. Нашли бы, догнали, вернули своё. Но эти олухи умудрились засветиться перед какими-то неожиданными спасителями, которые не только заперли их в подвале, но и поглумились ещё напоследок, выставив их перед хозяином арендованного особняка слабоумными идиотами. Время было упущено. Куда направился сбежавший мальчишка, узнать так и не удалось. Но, как версия, рассматривалось предположение, что спасители — доброхоты прихватили его с собой. Осталось только выяснить, кто же они такие, эти смелые и отважные дженты, не страшащиеся сразиться с десятью лангайскими лазутчиками?
Посланец, доставивший письмо, дожидался ответа в соседней комнате. Посол хлопнул в ладоши, вызываю слугу.
— Господин, — в пояс поклонился старый лангаец, по одному взгляду хозяина определяя степень его недовольства.
— Позови этого… — Юсташ-Кин небрежно махнул рукой в сторону двери. — И принеси шербет.
— Входите, — слуга пропустил посланца в кабинет и плотно притворил дверь за собой.
— На словах джент Умрати что-то передал?
— Сказал, что кони нынче в цене караковые. Он бы прикупил парочку, но в Ламсаоне такие — большая редкость. Нет ли где в Лигре хороших рысаков с тонкими ногами и гривой-щеточкой?
— Я узнаю. Он не сказал, у кого хотел бы прикупить лошадок?
Посланец с некоторым удивлением посмотрел на хозяина дома, полагая, что продавцов тот должен определить сам. Посол с сожалением понял, что юноша, доставивший письмо, не входит в число посвящённых, и не понимает подноготную его вопросов. Он снова небрежно махнул рукой.
— Свободен!
Ну, и где искать этих караковых тонконогих со щёточкой? Гнёзд таких по сотне в год на ярмарки поставляет. Их порода. Наверняка, и в другие страны увозят. Ищи теперь ветра в поле!
Слуга принёс поднос с графином.
— Господин.
— Ты не слышал, не болтают ли в городе про небольшую драку в Ламсаоне? — Слуга отрицательно мотнул головой, сосредоточившись на наливании шербета. Юсташ-Кин внимательно смотрел, как красная жидкость льётся из графина в пиалу. Удовлетворившись, что напитка было налито именно столько, сколько требовалось, он продолжил: — Никто не рассказывал байку, как двое проходимцев десятерых наших отделали?