— Тебе не надоело корчить из себя несчастного, озлобленного неудачника? Одна девушка тебе не подошла! Вторая! Зациклился на своих переживаниях, ничего вокруг не видишь, язвишь направо и налево. Руки распускаешь! Всему же есть предел! Свейн, приди в себя, очень прошу. Столько проблем навалилось, а помощи от тебя… Знаешь, уехал бы ты отсюда. Подписал бы бумаги о разводе, и уехал. Глаза Цухри не мозолил. Себя изводишь, её изводишь! На строительстве главная тема для разговоров — не как лучше, быстрее, качественнее достроить тоннель, а какое сегодня настроение у джента Свейна? Разведись к упырям ходячим!
— А я не хочу разводиться, — с трудом прохрипел задира. — Меня всё устраивает.
— Да ты эгоист! — возмутился Фрост, не ожидавший от Свейна подобного признания.
— Что бы ты понимал! — в тон ему ответил обиженный друг.
— Ну конечно! Ты один прошёл через любовные неудачи и разочарования! — язвительно заметил Фрост. Исключительность, которую пытался приписать себе этот страдалец, его уже достала.
— Да что ты знаешь?! — снова начал заводиться Свейн.
Но Фроста так просто было не заткнуть. Он всегда отличался умением найти убойные аргументы в споре.
— Мой личный опыт тут ни при чём! Но ты на Арна посмотри, наглая ты морда! У человека взаимная любовь и клятва перед матерью, что пальцем не тронет девушку, которую любит! И расстаться с ней не может, так как жизнь от этого зависит… Династии же наследник нужен, значит должен он жениться на ком-то другом. Вот где безысходность! Но Арн не ноет, мозги друзьям не клюёт, а справляется самостоятельно! Гад ты, джент Эштон…
Фрост махнул рукой и пошёл к выходу.
История Арна была приёмом ниже пояса. Тут действительно возразить было нечего. Любовь, обложенная со всех сторон запретами, с каждым днём разгоралась всё больше и больше. Это видели все. Видели и боялись, и за Арна, и за Анху. Кто из них первый не выдержит? Во что выльется водопад их чувств? Утопит или вынесет на берег? Что будет в итоге? Даже опытные провидцы и гадатели не могли дать ответ, так как задействованы в этой истории очень могущественные силы, для которых Судьба — лишь инструмент, а не неизменяемое предначертание.
— Погоди, — Свейн догнал его и положил руку на плечо. — Я, правда, не хочу разводиться… Не дёргайся, а выслушай, — объяснить что-то другому человеку, в чём ещё и сам не до конца разобрался, всегда очень трудно. Но, раз взялся за гуж… — Понимаешь, мне Цухри очень интересна как человек. Она… не просто умная, а мудрая, что ли. И как девушка — нравится. Просто… Ситра… она заигрывала, флиртовала, ну ты помнишь…
Ещё бы такого не помнить! На свадьбе Шарля и Емины многие молодые люди попали под действие магии любовного помешательства. Девицы, не сумевшие очаровать наследника престола, напропалую кокетничали с кавалерами всех мастей. Матримониальные намерения не только не скрывались, а в открытую демонстрировались напористыми барышнями. Троицу из Гнёзда тоже не обходили вниманием. Арн умудрялся всё сводить к весёлым шуткам. Фрост мастерски перенаправлял девушек к дофину, по секрету сообщая, что не имеет права перебегать дорогу наследнику. А вот Свейн попался в сети очаровательной Ситры.
— Помню.
— У Цухри же совершенно другое воспитание… А я чего-то жду, как дурак.
— Вот именно! — поддержал данную характеристику Фрост. — Хотя девушка сразу честно сказала, что ты ей нравишься.
— Я действительно зациклился на Ситре. Нет, даже не на ней самой, а на её выборе, обидном, но предельно ясном. Дочь правителя Колдовы хочет иметь всё! И ей проще отказаться от меня, чем от выходов в свет, ажурных перчаток и устриц. Вот такая любовь, Фрост… Но я постараюсь всё исправить, — Свейн коснулся пальцем кончика носа. Обещание дано, и другу, и самому себе.
И вдруг ему легче стало на сердце, словно кто тиски разжал. Правильно говорят: 'Отпусти ситуацию, и сразу всё станет проще'.
— Ты ещё не успел всё испортить, — успокоил его Фрост и почесал мочку уха.
Парни дружно расхохотались и синхронно подмигнули правым глазом. Арна с ними не было, но они точно знали, что он поддержал бы их решение.
— Тебе не тяжело? — заботливо поинтересовалась Цухри, улучив момент, когда губы Свейна переместились на её щечку и заскользили вниз, приятно щекоча шею.
Свейн так и держал её на руках, не испытывая никакого неудобства. Он что-то неразборчиво фыркнул, не отрываясь от приятного занятия. Девушка, не знавшая прежде мужских ласк, задрожала в его руках, как напуганный кролик. Связные мысли практически покинули затуманенную страстью головку, и лишь упрямая забота напоминала о том, что мужу неудобно, о чём она пыталась периодически разузнать.