Патти. Он мог ослепить меня своим фонарём, рвануться навстречу, схватить, переломать, но Паттичка показал мне косулю и спросил про торшер. Пошутил, предложил помощь… И вот теперь это головастое чудо крадётся сзади, чтобы опять читать мне нотации.
– Алиса.
Тыкаю окурком в подоконник. Патти мигает цепочкой зелёных глазок, скорбно качает головой и тихо выговаривает:
– Алиса, в наших жизненных реалиях табакокурение может: а – выдать твоё месторасположение, бэ – пагубно отразиться на твоём здоровье, вэ – отвратить от тебя других представителей твоего вида и…
Совсем сбрендил!
– Пат, каких представителей? Какого вида? Никого нет, понимаешь? Никого. Только ты и я.
– Алиса, я думаю, что…
Где-то наверху, этаже на десятом, громко хлопает дверь.
Мы замираем, подняв головы, прислушиваемся.
Сквозняк? В лестничном пролёте ничего не видно, только угловатую спиральку из перил. Патти помаргивает белыми огоньками – пытается прощупать окружающее пространство сканером – и удивлённо приподнимает бровки:
– Не получается. Странно… что-то блокирует мой сигнал. Или кто-то? Возможно, это результат работы бытового прибора. Здесь в подвале стоят резервные генераторы, думаю, один из них ещё может быть исправен… всё равно странно. Музыка играет. Это… музыка… и ещё тихий голос. Ты слышишь музыку?
Качаю головой – нет, не слышу. Ни музыки, ни голоса. У Патти более тонкий, чем у меня, слух, но… прислушиваюсь – ничего. Оглядываюсь – этот дом не из простых. Кирпичный монолит, комната охраны, красивые двери, удобный пандус, три лифта, наверняка есть даже собственные скважины…
Наверху снова что-то брякает.
Патти активирует все датчики, включая резервные, едва слышно пощёлкивает и молчит. Я начинаю нервничать.
– Пат? Там кто-то есть? Человек? Машина?
Мой робот мнётся, будто в смущении, и мямлит:
– Да, там скорее всего… вернее, нет… Человек… машина… не могу сказать точно. Я запутался. Меня кто-то зовёт. Нужно посмотреть. Это важно.
Патти идёт к лестнице. Я перехватываю Моссберг удобнее и решительно топаю за ним, но дыхалки хватает всего на три пролёта – с куревом действительно пора завязывать.
Десять ступенек, осмотр, пять шагов, снова десять сту… пенек… осмотр, пять… ша… гов, де… сять, сту… пе… да… вай, тряпка, собе… рись… вдох-выдох, вдох… ос… мотр…
Я отстаю, Патти же шагает, как заводной игрушечный заяц, только белых перчаток, хвостика и барабана не хватает.
Сейчас, ещё немного… задохнувшись, я повисаю на перилах, кое-как переставляя ноги, поднимаю голову, давлюсь воздухом…
Чёрная тень вдруг отлипает от стены и бросается на моего Патти. Мелькает что-то блестящее… нож?! Слышится скрежет металла о металл, злое шипение и писк аварийного сигнала.
– Паттичка!!!
Это ловушка?! Ловушка! Нас заманили!
Моссберг скользит у меня в руках, становится очень жарко, дыхалку окончательно перехватывает, я спотыкаюсь, падаю, съезжаю коленками по ступеням, но цепляюсь, вскидываю ружьё, снова теряю равновесие и всё-таки жму спусковой крючок… БАХ!
Со стены водопадом осыпается штукатурка. Промах. Чей-то визг, явно не мой.
Снова скрежет и шипение. Патти подсекает чёрную тень, валит на пол, но сбоку вдруг выпрыгивает хрустящее розовое облако, накрывает моего Паттичку яркими крыльями, хватает его за плечо тонкой розовой лапкой… я не выдерживаю и, кажется, ору:
– Не трожь его! Отпусти! Па-а-атти-и-и!
Чёрная тень на полу ожесточённо дёргается, хрустящая розовая моль прыгает, лопочет что-то, и… я не вижу из-за неё Патти, я не вижу! Где он?!
– Паттичка! Патя-а-а!!!
Громыхая коленками и локтями, я хватаюсь рукой за перила, ползу, встаю, бегу, отталкиваю розовую хрень в треугольном капюшоне, она валится в сторону, шуршит, пищит что-то…
Мой робот прижимает к полу чёрного некто и спокойно говорит мне:
– Алиса, тише. Всё хорошо.
Хорошо?! Как это?! С трудом перевожу дыхание и нервно сглатываю – на круглой Паттиной голове царапина. Хорошо?! Длинная, очень длинная царапина. А на полу рядом с дёргающейся, шипящей тенью лежит отвёртка. Длинная, очень длинная отвёртка.