Отпинываю банку обратно. Пошёл он!
В ответ раздаётся горестный вздох, а после – молодой, но вполне себе мужской голос:
– Хм… ты… может, тебе что-нибудь другое принести? Воду? Пиво?
Совсем охренел!
– Лучше унеси, – советую охреневшему. – Унеси отсюда свою наглую жопу. Это моё место.
Придурок. Ему чуть башку не отстрелили, а он лезет. Тупица. Почему я вообще должна с ним разговаривать? Зачем Патти их сюда приволок? И… а где Патти? Где Патти?! Почему его так долго нет? Сколько я уже здесь сижу? Сколько прошло времени?! Минута? Час?! По… почему его так долго нет?!
В одно мгновение мне становится очень жарко. Стулья с грохотом летят в разные стороны, я бросаюсь к выходу, отталкиваю чужака, выбегаю в коридор:
– Пат!
Его нет в соседней комнате!
– Патти!
И в следующей тоже! Почему он не отвечает?! Он всегда откликается, когда я его зову, всегда!
– Патти! Ты где?! Пат!
Коридоры этой огромной квартиры кажутся бесконечными, а комнаты – одинаковыми. Задыхаясь, я верчусь на месте. Его нет, нет, нет!
– Алиса…
Это не Патти, это чужак меня догнал – у него взъерошенные светлые волосы и светлые же глаза.
– Алиса, они в этом, как его… спортзале, что ли. Направо, потом ещё раз направо.
Поворачиваю раз, второй, дёргаю в сторону дверь-купе…
Патти и кукла сидят на полу посреди пустого танцевального класса и светятся, как новогодние ёлки. Пат мигает красно-бело-зелёной подсветкой, Барби – розовым неоном. Пол и многочисленные зеркала отражают эти огоньки, множат их, а я стою и смотрю.
Странное зрелище. Такое красивое, космическое. И почему-то пугающее.
Из-за плеча раздаётся негромкое:
– Они слушают музыку. Барби умеет… э-э-э… транслировать разные мелодии. Блютузом и ещё радиоволнами. Я тоже слушаю, ну, то есть, когда уверен, что мы с ней в безопасности, слушаю, у меня есть… хм. Лучше вот… возьми.
Сердце колотится где-то в горле. Кошусь на чужака, беру протянутые им наушники, надеваю… да, это музыка. Что-то неторопливое, плавное, но с электронными вставочками. Патти покачивает круглой головой. Кукла напротив него улыбается, взмахивая тонкими ручками в такт мелодии, как будто дирижируя.
Пат сказал, что мы теперь команда… семья? Не знаю. Ничего не понимаю.
Я запуталась.
Снимаю наушники, тихо закрываю двери-купе, чтобы не мешать. Руки трясутся. Мне ужасно стыдно. Это я – робот. Я, а не они. Тупой, трусливый, психованный робот. Дыхалка совсем ни к чёрту, ноги не держат, руки ледяные. Опираюсь плечом о стену, сердце перебивается, дышать тяжело, сглатываю раз, другой, горло будто пережато… сейчас пройдёт, сейчас…
Я усталый робот… дырявый бак… надо быть… героем, а я…
Чужак вздыхает, переступает с ноги на ногу. Стоим, смотрим друг на друга. Он медлит и хмурится – явно хочет что-то сказать, но, видимо, не может вспомнить, что именно. Говорю ему:
– Я – тупой робот. Не лезь.
Он отвечает:
– Ты не робот.
Он просто ничего не знает. Ничего. Про заправку и тёмное пятно вместо головы. Сейчас я ему всё расскажу, и он сразу…
Чужак хмурится:
– Ты не робот.
Он протягивает мне руку. Я пожимаю, но не отпускаю, держу.
Стоим. Смотрим. Мне надо ему рассказать, надо объяснить:
– Если бы не Пат, я… там… я бы тебя…
Не отпускаю его руку, держу, а он хмурится и всё талдычит своё:
– Не робот, Алиса. Ты не робот.
Глупый. Такой глупый. И такой… живой. У него тёплая, почти горячая ладонь. Я глубоко вдыхаю. В груди у меня медленно разжимается тугая жёсткая пружина.
Чужак шепчет:
– Не робот, Алиса. Не робот.
Дверь-купе едет в сторону. Мы нехотя расцепляемся.
Патти выглядывает из танцевального класса. Его круглая моська выражает озадаченность – цепочка зелёных глазок помаргивает, брови-скобы сдвинуты.
– Алиса, Паша, вы уже познакомились?
Точно! Совсем забыла. Паша, значит. Угу. Спасибо за информацию.
Мы с Пашей переглядываемся и синхронно киваем, мол, да, познакомились. Вот буквально только что.
Из-за моего Патти высовывается белобрысая кукла, улыбается, складывает лапки домиком и тянет:
– Коннитт-чива-а-а3.
Япона мать.
Мало мне Патти с его: «Дас ис нихт гут»4, – по поводу и без повода, теперь ещё и эта… охренительно. Просто охренительно.
Пат внимательно оглядывает нас, удовлетворённо моргает подсветкой и уводит свою новую подружку обратно в зал, я слышу только: «Продолжим обсуждение нашего дальнейшего сотрудничества. Насколько я помню, мы остановились на третьем пункте и…» – дверь-купе с щелчком закрывается.