Когда мы спускались по лестнице в вестибюль, чтобы ехать по домам, нас догнала Каминская.
— Прошу прощения, — кивнула она Ане и Павлу, — нельзя ли на пару минут похитить у вас Колю? Найдётся немножко времени? — это уже было обращено непосредственно мне.
— Идите, мы всё равно едем в разные места, — сказал я княжичам.
Когда мы остались вдвоём, Глафира показала вверх.
— Давай поднимемся в рекреацию. Это ненадолго, обещаю. Я знаю, что у тебя полно дел.
— Конечно. Случилось что-нибудь?
— Не совсем. Сейчас всё объясню.
Как только мы оказались на этаже, где почти не осталось учеников, а те, что ещё были, находились далеко от нас, девушка заложила руки за спину и, чуть помедлив, спросила:
— Ты злишься на меня? Только ответь честно, пожалуйста! Я не хотела начинать наше знакомство таким образом. Но эти твои дурочки сами виноваты, правда. Мы ведь к ним не лезли. Понимаешь?
Господи, мне что придётся её ещё и убеждать, что всё в порядке?! Нет, так не пойдёт. Косяк был, и я не собираюсь делать вид, будто моя невеста белая и пушистая. Если сделаю это сейчас, потом хлебну горя сполна.
— Не злюсь, — сказал я спокойно. — Однако на ангелочка ты не тянешь, согласна?
— Почему это?! — округлила глаза Каминская. — Что такого я сделала? Сообщила твоим поклонницам, что у них чуть меньше шансов стать твоими жёнами?
— Во-первых, это не так. Первыми — да. Но не вообще. Во-вторых, тебе не следовало делать этого так нарочито, давая понять, что ты их обошла. Тем более, это даже не твоя заслуга. Дело в приданом, которое предложил твой брат, и в котором я нуждаюсь, а также в примирении наших кланов. На твоём месте могла быть твоя сестра. Любая из них.
Пока я говорил, Каминская покрывалась пунцовыми пятнами, но тут выражение её лица резко изменилось.
— Погоди! — воскликнула она торжествующе. — Ты сам выбрал меня! Хотя мог выбрать другую! Почему ты это сделал? Должна быть причина!
Я кивнул.
— И она есть. Мне показалось, что ты искренне интересуешься моими делами.
— Так и есть, — быстро вставила Глаша.
Я сделал выразительную паузу, глядя ей в глаза.
— Кхм… Извини. Больше перебивать не буду.
Никак у нас маленький прогресс. Поглядим, надолго ли хватит.
— Так вот, поскольку я сделал такое предположение, то рассчитывал, что ты станешь не просто способом помирить наши кланы, но и верным, полезным помощником, в которых я нуждаюсь.
Каминская побледнела, опустила глаза. Кажется, начала понимать, к чему я клоню.
— Однако у меня начинает складываться впечатление, что это не так. Потому что в первый же день ты создала мне проблемы. И речь не только о дуэли. Ты ведёшь себя так, словно я твоя собственность. А это не так. Во-первых, мы даже не женаты. Во-вторых, не тебе решать, на ком я женюсь, и сколько у меня будет жён. В-третьих, я сомневаюсь, что смогу тебе доверять. Ты имеешь привычку преподносить неприятные сюрпризы. Поэтому, раз уж зашёл разговор, хочу спросить: кем ты собираешься стать, когда мы поженимся — соратником, имеющим право голоса, или тенью, которую никто не будет замечать, потому что всё, что она смогла дать роду Скуратовых — это приданое?
Повисла пауза. Довольно продолжительная, надо заметить. В какой-то момент я даже решил, что ответа не последует, и хотел уйти, но тут Каминская подняла глаза. Взгляд у неё был задумчивый и серьёзный.
— Я тебя поняла, Николай, — проговорила она. Голос дрожал совсем чуть-чуть, девушка отлично собой владела, хотя только что выслушала довольно резкую отповедь. Что ж, это уже неплохо её характеризует. Как минимум, характер у неё есть, а не только вздорность. — Ты прав. И… обещаю, больше я тебя не подведу. И не разочарую. На самом деле, я придаю нашему браку большое значение. И понимаю, что это не игра. Мне только жаль, что я не могу отметелить этого засранца Хомутова собственноручно! — добавила она вдруг другим тоном.
— А я этому очень рад. К счастью, никто не слышал, как ты его спугнула, ворвавшись в нашу с ним приватную беседу. Будь свидетели, они решили бы, что барон Скуратов нуждается в защите девушки. Это было бы не очень хорошо для моего реноме.
— Именно поэтому я не подошла бы, будь с вами кто-нибудь ещё, — серьёзно сказала Глафира. — Просто я его терпеть не могу! Он на редкость скользкий тип.
— Вполне могу это понять, но давай договоримся: больше ты не станешь пытаться решать мои проблемы. Во всяком случае, не посоветовавшись со мной, — добавил я, вспомнив, что человека нужно и поощрять.
Тем более, у Глаши имелась явная склонность к интриганству, а это весьма ценная в данном мире черта. Не использовать её совсем — просто глупо. Конечно, я не собираюсь посвящать девушку в свои дела. В конце концов, она пока ещё член Серого клана.