– Ханна? Что ты здесь делаешь?
Глупый вопрос, учитывая, что именно Ханна Оулдман является не только моей одноклассницей, но и дочерью основателя фонда, который последние несколько лет помогает детдому. Поэтому Ханна здесь частая гостья, однако из-за всей каши в голове я не сразу понимаю, что она здесь делает.
– Отец попросил меня проверить состояние детдома. Этим летом его планирует отремонтировать.
– И я как раз съезжаю, – цокаю я языком. – Вовремя, однако.
Ханна поправляет свой и без того безупречный хвост светлых волос.
– Ты будешь скучать по этому месту? – на веснушчатом лице Ханны расцветает улыбка, а ледяные глаза точно сияют. – Всё-таки это твой дом.
Сложно назвать приют домом, учитывая, сколько всего я здесь пережила. Конечно, я буду скучать по ребятам, но вряд ли буду вспоминать эти потрескавшиеся стены. Никогда не забуду, как меня прижали к одной из них, как я кричала и отбивалась, пытаясь выбраться из крепкой хватки. Помню прикосновение ледяного металла к коже. Помню…
– Не знаю, – говорю я. – Да и будет у меня на это время?
– Битва? – догадывается Ханна.
Я молча киваю.
– Ни родителей, ни семьи, ни хоть какой-то значимости в этой жизни. Вот такие и попадают туда. Всем наплевать на таких, если те погибнут.
– Мне не наплевать, Эшли.
Благодарно ей улыбнувшись, я кидаю дырявое полотенце в раковину.
– Ты ведь тоже на Битву попасть можешь, – вспоминаю я.
Ханна соглашается:
– Да. Я вхожу в тройку претендентов от Рака. И у меня согласие.
Не знаю, радует это Ханну или нет. Вообще мы довольно-таки редко общаемся, и большинство разговоров начинаются приветствием, а дальше и не заходят.
– Мне жаль, – осторожно произносит Ханна, будто затрагивает больную для меня тему. Вот только подобное известно лишь мне одной. – Мне жаль, что Рико и Оливер пропали. Я не знаю, как такое могло произойти, ведь в это время было занятие, да и вообще…
Не найдя подходящие слова, она замолкает, но всё ясно и так. Такое никто не мог предвидеть. Всегда пропадали взрослые, не особо значимые люди. Всех объединяло одно – наличие способностей. Каждый месяц исчезает примерно по трое человек, но это никогда не касалось детей. Но почему именно сейчас похитители решили перейти на подростков? Для чего они это делают?
И куда только смотрит Высший?
Хотя, если подумать, то какое ему дело до пропажи сидер, когда он ежегодно наблюдает за гибелью девятерых подростков, которые только-только окончили школу. Его интересует только Битва, только кровь, только смерть. Сомневаюсь, что неожиданное пропажа детей хоть как-то взволновала его.
Ханна говорит про то, что её отец обязательно займётся поисками, постарается подключить верхушку и не дать этому делу покрыться многолетней пылью. Я практически не слушаю, так как полностью погружена в собственные мысли. Голова от всего этого просто разрывается.
Уже становится не до экзамена, когда ужасы всего мира постепенно подбираются к тебе. Но и оставлять всё это просто так я не намерена.
========== Глава вторая. Эндрю ==========
Я обещал себе не смеяться, но глядя на то, как Марк стоит в скрюченном положении, я не сдерживаюсь и хохочу во весь голос. Мой друг лишь одаривает меня уничтожающим взглядом, от которого мне становится ещё смешнее.
– Это не смешно, – бурчит Марк и тут же падает на пол, а Ари, заломившая ему руки до этого, с победоносным видом смотрит на него.
– Вообще-то смешно, – ухмыляется она. – Не ты ли распинался, что сможешь победить меня за три минуты? Я одолела тебя за одну и ни капельки не вспотела.
– Я недооценил тебя.
– Ты переоценил себя.
– Вовсе нет. Разве я мог дать столь прекрасной особе проиграть? Я поддался.
– Успокаивай себя дальше. Не надо было прогуливать уроки, львёнок. Может, победил бы, если бы занимался.
– Моя посещаемость лучше твоей.
– А ты с меня пример не бери, здоровее будешь.
Я громко фыркаю, за что получаю испепеляющие взгляды обоих. Клянусь, мне бы не было так смешно, если бы Марк не был влюблён в Ари уже седьмой год, а та бы не игнорировала все его знаки внимания столько же времени. Хотя мне всегда казалось, что и она неравнодушна к моему другу.
– А ты чего расселся? – обращается ко мне Ари.
– Только не говори, что я переоцениваю себя, – довольно улыбаюсь я.
– А может тебя переоценивают другие? – ухмыляется Марк.
Я вздыхаю. Им обоим известно, что меня ещё как переоценивают, но немного в другом смысле. Но если они так жаждут короткий спарринг со мной, то почему бы и нет?
Встав, я расставляю руки в стороны, говоря, чтобы они нападали. Марк и Ари переглядываются, задорно ухмыльнувшись друг другу. Эти двое часто действуют вместе против меня одного, однако им ни разу не удалось одержать вверх. Как и другим.
Острые когти едва не задевают моё ухо, но я прекрасно слышу их свист и специально в последний момент отклоняюсь в сторону. Марк рассекает воздух, а моя улыбка становится шире. Мой друг не планирует сдаваться, поэтому нападает снова, но на этот раз со спины. Я, пользуясь моментом, хватаю его за руку и перебрасываю через себя. И в этот же момент останавливаю кулак Ари, чей удар предназначался мне.
– Как ты это делаешь? – спрашивает она, пытаясь всё-таки одолеть меня с помощью своей суперсилы Овна.
Я уже хочу ответить, что и сам не знаю, как мне удаётся быть таким идеальным, но меня привлекают голоса, доносящиеся с улицы. Ари тоже замечает их, а я тем временем отпускаю её кулак. Марк встаёт, и теперь мы втроём ищем источник неожиданного шума, как и все остальные ученики, прекратившие тренировку.
– Ложись! – кричит Марк и кидается на Ари, прикрывая её своим телом. Я же падаю на пол. В этот же момент окно со звоном разбивается, в спортивный зал академии влетает увесистый кирпич, а голоса становятся громче.
Я осторожно встаю, надеясь, что второй кирпич не прилетит мне в голову. Судя по возмущениям, что слышатся с улицы, такое вполне возможно. Конечно, учитывая мою бурную жизнь, я привык к подобному, но кирпичи в окна кидают впервые.
– Эндрю, я бы не советовал, – останавливает меня Марк, слезая с Ари. Выглядят они перепуганными, как и другие мои однокурсники.
Голосов настолько много, что невозможно различить, о чём они говорят. Иногда я слышу своё имя, и каждый произносит его с ненавистью.
– И чем я им снова не угодил? – спрашиваю я у самого себя, подойдя к окну и осторожно выглянув наружу. Белая вспышка камеры тут же ослепляет меня. Похоже, в сегодняшнем выпуске новостей можно будет увидеть собственное фото на первой странице. Надеюсь, оно хотя бы вышло удачным.
У ворот академии собралась приличная толпа, состоящая не только из репортёров, но и из пустышек, чьи крики сливаются в один. Я хочу ещё раз выглянуть в окно, но Марк оттаскивает меня подальше.
– Совсем сдурел?
– Я хочу знать, что они говорят.
– Думаю, мы скоро выясним.
В эту же секунду в разбитое окно влетает второй кирпич. Что ж, если бы Марк не увёл меня в сторону, я бы получил сотрясение мозга, а может что и похуже.
Марк приставляет ладонь к уху, точно прислушивается. Даже теряюсь в догадках, как среди всеобщего шума он сможет уловить нужные ему частоты. Но в этом и заключаются способности Льва: усиленный слух, улучшенное зрение, повышенное обоняние и острые когти, которые выскакивают лишь при одном желании хозяина.
В спортзале творится неразбериха. Многие столпились вокруг других окон, лишь бы попасть под объективы камер и увидеть всё собственными глазами. Некоторое поглядывают на меня и перешёптываются. Хорошо ещё, что учитель решил выйти, иначе бы меня точно отправили к директору. Я не обращаю внимания, а только жду, что скажет Марк, который закрыл глаза для лучшей концентрации.