- Какого хера? Ты кто такая? Аааа, ты та шлюха новая нашего мента?
- Забейся, придурок.
- А то что? Мента, который отстегивает слишком мало, но мнит себя "мажором", позовёшь?!
Руслана залепила ему пощечину. Даже не за собственное оскорбление, а за Мишу. Он же зарычал и с силой ее толкнул. Золотарева не удержалась на ногах, делая пару шагов назад, но каблук соскочил со ступеньки и она начала падать. Пытаясь ухватиться за перила, девушка сломала несколько ногтей и услышала хруст ломающегося каблука, но все же скатилась к концу лестницы, растянувшись на площадке между этажами. Было больно и обидно, а еще девушку разрывала на части злость и ненависть. Но пока она пыталась собрать себя в кучку после падения. Так низко она еще не падала и не валялась на полу грязного подъезда.
- Мама! - закричала Ева и побежала к Руслане. На маленьком личике стоял испуг и катились градом слезы. На детский крик из квартиры выбежала Алиса, но... дочь звала уже не ее. Золотарева же обняла малышку, целуя в щеку, и начала подниматься, с откровенной ненавистью глядя на Пашу. Кое-как дохромала на одном каблуке до двери, ведя за руку ребенка, снова вручила ей пакет и зашипела на эту мразь:
- Ты труп. Заказывай гроб,- и кулаком ударила в челюсть, вкладывая в удар всю свою силу и злость. Мужчина свалился кулем, а Алиса завизжала:
- Что происходит?!?
- Заткнись! - рыкнула все еще злая Руслана, влепив женщине пощечину. И очень обрадовалась, когда на этаже открылся лифт, выпуская соседку. В него они с Евой вдвоем и сбежали. Девушку просто трясло, но она пыталась успокоить девочку, поглаживая по волосам с шепотом:
- Прости, малышка.
Ева всхлипывала и прижималась к ее ноге, пряча личико. Через пару минут Руслана усадила ее в машину и выехала со двора, чтобы припарковаться через квартал. Здесь она молча перетянула к себе на руки девочку и обняла, целуя в висок. Ева крепко обняла ее за шею, спрашивая:
- Тебе больно?
- Нет. Нет... Все хорошо. Ты не должна была этого видеть.
У Евы затряслись губки и она посмотрела на Руслану, шепча:
- Прости меня, Лана...
- Ты ни при чем. Просто... твой дядя Паша... нехороший человек.
- Я боюсь его,- закивала девочка.
- Ты больше его не увидишь, я обещаю,- Руся набрала номер отца.
- Да, доченька? - мягко сказал ее отец.
- Папа!!! - ее голос задрожал, губки затряслись от обиды.
- Малышка?! Что случилось?!
- Я хочу, чтобы он за все ответил!!! - она всхлипнула.
- Кто?! - зарычал он, - Кто обидел мою девочку?!
- Эта мразь столкнула меня с лестницы! При ребенке!
Ярослав был на совете директоров, но вскочил с места и прорычал:
- Ему не жить! - почему-то он даже не сомневался, кто виновник дочкиных слез.
- Поэтому я звоню тебе. Не хочу пускать туда Мишку.
- Он все равно туда рванет. Так. Привози Еву к матери, а сама к Наумову своему. Я разберусь с этим уродом.
- Пап... Сделай так, чтобы Еву Мише отдали. Алису не нужно трогать, только ее тварь. Правда, он еще не знает...
- Сделаю.
- Спасибо,- Руслана отключилась и тронула машину вперед, набирая теперь мать.
- Доченька?
- Мам, ты сейчас где? - ее голос все еще дрожал, но уже не так сильно после разговора с отцом.
- Еду в Европейский. Сейчас стою в пробке у Третьяковки.
- Мамуль, у меня к тебе очень необычная просьба.
- Какая, мое солнышко?
- Посидишь с ребенком?
- Каким ребенком? То есть посижу, конечно. Ты где? Мне приехать?!
- Нет, слишком долго. Сейчас я быстро переоденусь и поеду в твоем направлении. Где-то в районе Третьяковки позвоню еще раз. Мам... Черт, долго рассказывать, но теперь у меня есть ребенок, который называет меня мамой.
- Так. Разберемся на месте.
- Хорошо. Все, постараюсь побыстрее,- Руслана отключилась и еще раз поцеловала в висок девочку, сидящую на ее коленях. Они так и доехали до дома.
- Мамочка... Что мне сделать, чтобы тебе не было больно? - тихо спросила Ева.
- Просто не волнуйся. Хорошо? Я сейчас отвезу тебя к моей маме, ее зовут Инга, а сама поеду на работу к папе. Побудешь с ней, хорошо?
Она закивала. В квартире Руслана с неудовольствием заметила, что еще и губу разбила при падении. Но она быстро приняла душ, продезинфицировала губу и несколько небольших ссадин, понимая, что отделалась синяками и сломанными ногтями, которые быстро подпилила. И в этот дурацкий день, с синяками и паршивым настроением, Руслана впервые надела на работу джинсы, кроссовки и простую футболку. Когда она подъехала к Третьяковке, там ее ждала машина мамы - белый джип-мерседес, а женщина в легком голубом сарафане сидела у машины неподалеку на скамейке. Подхватив на руки ребенка, девушка направилась к ней, видя как все больше и больше отвисает челюсть матери.