— Да-да, старая песня, — Сирена закатывает глаза и смотрит на девушку, наклоняясь ближе. — Я знаю, что ты не можешь этого понять или заметить, но мы боремся, как можем. Стоимённые, они как маленькие спасательные отряды, например. Они ездят, находят огненных и спасают их. И также они узнают информацию о том, готовят ли для нас удар. Этим, кстати, занимается и этот самодовольный петух.
Она бросает недовольный взгляд на Дамина, который только корчит ей рожицу и откидывается на спинку кресла, приваливая своим телом Вилору. Она бросает на него предупреждающий взгляд, но парень полностью игнорирует его, и всё, что ей остаётся — отодвинуться ближе к Сирене и её креслу.
— Правда в том, что война идёт прямо сейчас и мы её проигрываем, — говорит девушка с каким-то сожалением и тяжело вздыхает.
Сирена выглядит расстроенной. Но её слова ничего не объясняют, а только добавляют больше вопросов.
— Мы пытались бороться силой, тренировали людей, создавали отряды, нападали, — задумчиво перечисляет Дамин. — Исход всегда один…
— Все умирают, — вздыхает Сирена, но потом улыбается и осматривает всех. — Такие разговоры можно вести только пьяными.
Дамин смеётся и соглашается с ней. Но Вилоре не смешно. Если они выступают против, почему никто в Зодионе ничего об этом не знает? Если бы были какие-то нападения, о них бы рассказывали, предупреждали людей. Как им рассказывали о Стоимённом. Недоговаривали, но говорили. Но Вилора впервые слышит, что где-то идёт война. К тому же по людям здесь не заметно, чтобы они воевали. Дамин говорил, что большинство не умеет использовать свои силы, тогда кто воевал?
— Никаких вопросов больше, — Дамин наклоняется, чтобы сказать ей это прямо на ухо. — Мы пришли сюда отдохнуть, такие разговоры напрягают.
Вилора отклоняется и смотрит на него. Его глаза немного блестят от алкоголя, а сам он выглядит как только распустившийся бутон: нежный, юный и уязвимый. Удивительно, как другая обстановка, другие напитки и другие люди меняют отношение человека. Но Вилора более не доверяла Дамину. Он не говорил ей о многом, хотя и делал вид, что относится к ней дружелюбно. Но ей хватило случая с разговором о ней, чтобы понять это.
— Почему это место так скрыто? — Вилора оглядывается по сторонам. — Тут много людей, но ты вёл меня очень запутанной дорогой.
— Алкоголь всё ещё запрещён, — пожимает плечами Сэм. — Он может быть опасен, если попадёт в руки (вернее, в рот) тому, кто не умеет с ним обращаться.
— Он имеет в виду, что если перепить, то могут получиться крайне плачевные последствия, — говорит Мелиса и усмехается. — Тут внимательно следят за тем, кому и сколько наливают, они аккуратны. Мы пьём алкоголь, но только чтобы поднять себе настроение… знаешь, это ещё один выход, почему ты всё ещё живёшь — ты пьёшь.
— Раньше было много алкоголиков и пьяниц на улицах, но после того, как их начали выгонять, таких стало меньше, — Сирена немного кривится. — Алкоголь — это зло. Пока человек не захочет, он не бросит пить. Их не исправляли никакие наказания…
— Горбатого могила исправит, — тихо говорит Дамин и ставит стакан на стол.
Вилора не знает такую фразу, но запоминает её.
— Их били, сажали в тюрьму, заставляли долго и упорно работать, — Сирена качает головой, вспоминая это безумие. — Пьяниц вешали и оставляли висеть, пока в городе не осталось ни одного…
— Это то, почему Джо называют «Карателем», — добавляет Мелиса с долей страха.
— Он карал тех, кто не слушался порядка или нарушал его, — понимает Вилора. — Но ведь эти наказания ужасны, почему никто не остановил его?
— Они справедливы, — говорит Дамин, и на этом они заканчивают развивать тему.
Разговор перетекает из весёлого в грустный и обратно, но особо ничего интересного Вилора не узнаёт, и большинство из вещей быстро улетает из её головы. Девушку не особо о чём-то спрашивают, и она почти молчит. Ребята больше общаются между собой, и в какой-то момент Вилора находит себя в полудрёме, свернувшись калачиком на кресле. Это удивительно, ведь в таверне ни разу не стало тише за всё это время, хотя людей стало меньше.
— Пошли домой, — Сирена гладит девушку по плечу.
Вилора сонно соглашается с ней и от усталости даже не пытается запомнить дорогу обратно. В её комнате от вещей Ви не осталось ничего, только матрас Вилоры одиноко валяется на полу с вещами на нём. Вилора убирает вещи в другой угол и вздыхает с каким-то облегчением. Хотя бы где-то в этом городе у девушки будет её место. Пока что ей не хватает только двери в этой комнате, чтобы чувствовать себя в безопасности.
И теперь дверь ей поставят, потому что эту ночь не забудет никто.