Пошарахавшись по улицам, я, сначала зашёл в музей, где довольно познавательно провёл пару часов, потом пошёл в кино. Попал на какую-то дурацкую комедию, явно не стоившую потраченных денег.
Была мысль отправиться в автосалон, и обзавестись какими-нибудь подержанными колёсами, но при зрелом размышлении, я её отверг — бог знает где мне предстоит мотаться, и такси, в таком случае, окажется наверняка дешевле.
У меня в кармане запиликала мобила.
- Ты где, пропажа?
- Я-а-а… - я оглянулся, присматриваясь к табличкам и вывескам, - на «десятого августа», около «Бинбанка».
- Ну там и стой, я, минут через пять, подъеду.
Я поставил свой чемодан поближе к краю тротуара, и занялся самым продуктивным на свете делом — ожиданием.
И действительно, минут через пять, возле меня остановилась, медленно ехавшая пятая «бэха-универсал», и раздался звук сигнала.
Я пригляделся и с трудом узнал Мишку, в заметно поправившемся мужике со здоровенными залысинами. Подхватив чемодан, я закинул его и сумку на заднее сиденье и шлёпнулся, рядом с Михой.
Он торопливо пожал мне руку, коротко приобнял, и со словами:
- Блин, час пик, и не поздороваешься по-человечески, - ввинтил «бэху» в поток.
Через пару левых и правых поворотов, мы выскочили на магистральную улицу, он притопил и обратился ко мне.
- Ну и откуда ты, пропажа? Сколько мы не виделись?
- Да, крайний раз, в девяносто седьмом.
- Точно! Ты, судя по загару, всё ещё мотаешься по Африке?
- Ну, не по Африке, но мотаюсь. А ты-то как?
- А-а-а… - настроение Мишки, явно и резко, испортилось, - насухую не расскажешь…
- Ну ладно. А кем сейчас?
- Та-а… Одна контора… Зам по кадрам. Платят неплохо, но… - он длинно и затейливо выматерился, а потом, неожиданно спросил, - Саш, в твоей конторе место найдётся? Хоть праваком.
Я, внутренне, возликовал! Мишка был лучшим на курсе, и сам поднял полётную тему. Вот теперь, как бы ему пограмотнее выкатить Новую Землю, чтобы не счёл меня беглецом с «Канатчиковой дачи»…
Дома Миха познакомил меня со своей женой, Олесей, врачом-эндокринологом и детьми: - дочкой Леной, лет тринадцати и восьмилетним сыном Егоркой.
К слову, когда Мишка выставил на стол пузырь коньяка, Олеся наградила его коротким, но тяжё-ёлым взглядом, из чего я сделал вывод, что у них, с этим делом, были определённые проблемы.
Дождавшись когда хозяйка настругает лёгкую закуску «под коньяк», я занырнул в чемодан, и выудил одну из трёх, прихваченных с собой, литровых бутылок вишнёвки.
- Вот. Давайте двинемся в правильном направлении, путём повышения градуса. Олеся, составьте нам компанию.
Раскидав напиток, по выставленным хозяйкой бокалам, я поднял свой и, голосом Алексея Булдакова, произнёс:
- Ну. За встречу!
Мишка и Олеся захихикали и, продегустировав вишнёвку, удивлённо уставились на меня.
- Это что за прелесть? - Олеся сделала ещё один маленький глоток, - и вкус изумительный, и градусов чуть-чуть?
- Называется — вишнёвка. Из Бразилии.
- О-о-о… А ты что, сейчас в тех краях?
- Ага, ещё в две тысячи втором перебрался «к диким обезьянам».
- А… - Михаил сделал паузу.
- Что со Светкой? - он кивнул, - «жопой об жопу, и кто дальше отскочит».
- Понятно… Извини, не знал.
Я махнул рукой и, в свою очередь, вопросительно посмотрел на него.
Миха глянул на пузырь с коньяком, на жену. Потом обновил бокалы, двинул тост «за дам», опустив взгляд вздохнул, и стал рассказывать.
Его история оказалась, не слишком удивительной. Толковый офицер и хороший лётчик, он, даже в бардаке девяностых, сумел сделать нормальную карьеру. Когда пришло время становиться комэском ему предложили выбор — эскадрилью Ан-26 в транспортном полку или отдельную эскадрилью из пары Ил-76 и трёх Ан-12. Причём предложили так, чтобы натолкнуть его на второй вариант. Мишка же, всю службу пролетал на «илюшах», плюс отдельная эскадрилья — это, всё-таки командир части.
О том как он вляпался, он сообразил сразу — эскадрилья, по факту, летала в интересах «коммерсов в погонах», имевших мощную «крышу» в Москве.
Его предшественник глупо влетел с ресторанным дебошем, как раз под очередной приказ об усилении «борьбы с зелёным змием», и удержать его не смогла даже «густая шерсть на лапе». Его сняли и задвинули, в ожидании пока о нём забудут, а назначение нового, видимо стало поводом для схватки «кадровых бульдогов, под ковром», и Мишкой тупо перекрыли кому-то дорогу.