Свои дела в Питере, я устроил наилучшим образом. Контакт на Гатчинском АРЗ, которым меня снабдил Витал, похоже уже и не слишком удивился предварительному заказу на переоборудование нескольких «птичек» под старую авионику и частичную их разборку, для перевозки на железнодорожных платформах. В общем, всё сложилось путём. И с Гатчиной, и с Виталовыми знакомыми, которые, как я понял, всё-таки навострили лыжи на НЗ. Двадцать третьего, простившись с Аней и её семьёй, я уехал обратно.
Двадцать седьмого мне позвонили из ПВС и предложили, на следующий день, прийти за загранпаспортом. На следующий день, я, подпрыгивая от восторга, прибежал в ПВС, получил паспорт, и уже настропалился сходу ехать в Москву, оформлять визу в Бразилию, как вдруг запиликал мобильник.
- Алехандро, - раздался в трубке голос Григория Ерофеевича, - вы не могли бы подойти в банк, есть один разговор.
С нехорошим предчувствием, я помчался в банк, мухой взлетел на третий этаж, краем уха поймав, от миловидной охранницы - «вам в одиннадцатый», пролетел по коридору и распахнул дверь.
Увидев мою «морду лица» Ерофеич кивнул на стул, и сказал;
- Закрой дверь.
Я захлопнул дверь и плюхнулся на стул.
- Григорий Ерофеевич, с моими всё в порядке?!
- С твоими? С твоими всё в порядке, а точнее — про них ничего не передавали.
Я, облегчённо выдохнул и расслаблено откинулся на спинку стула.
- Слава богу! Всё остальное — вторично.
Ерофеич прокашлялся.
- Но проблемы, всё-таки есть.
- С розыском?
- Нет не с розыском. Вообще, похоже ты там числишься «для галочки», а проблема в другом — Демидовские ВоротА сдохли.
- Как — сдохли? - я ошарашено уставился на него.
- Молча. Скорее всего, аппаратная закладка, или банальный счётчик ресурса. Наши там неделю колотились, всё надеялись наладить, а вчера пришла весточка, от наших здешних партнёров, что можно не напрягаться. Ну да ладно, в общем, это не нашего с тобой ума дело, да и… Рано или поздно, то, что сделал один человек, сможет повторить другой. Вопрос только когда, через год, или через двадцать лет. Я, собственно, говорю тебе это, потому что обратно ты пойдёшь через орденские ВоротА, так что, строй свои планы соответственно. И ещё — за оставшиеся месяцы, отрасти себе бороду и причу и прикинь, под какой легендой ты подрулишь к вербовщику. Так же подумай — где, у нас или в чужих краях.
- У меня есть концы в Бразилии, и на юге Африки. Только из Бразилии я попаду на «Латинскую Америку», а там меня могут тупо узнать, тем более, что я и тогда, отметился парой самолётов.
- Логично, кивнул Ерофеич, - ну, тогда через нас.
- Через здесь, - согласился я, - или через ЮАР. Хотя для бура я слегка мелковат.
Ерофеич захихикал.
- А сейчас — куда?
- Сейчас, как раз, «к диким обезьянам». - Мы хором поржали, и я продолжил. - Во-первых — там выставлена на продажу пара птичек, как раз из тех, которые меня интересуют, а во-вторых — у моего друга, и бывшего работодателя, сейчас проблемы. У него подломили на посадке «колышка»…
- Кого, кого??!
Я хихикнул:
- «Файрчальд Метро III», гляньте на фотку — поймёте… Ну так вот. Погибших не было, да и, судя по по сообщениям, его не сильно и поломали, но пострадавшие были. У Хорхе приостановили лицензию, да ещё и пришлось раскошеливаться на компенсации. Думаю, что смогу его уболтать.
- Ну, тут тебе виднее. А он поверит?
- Поверит. Он меня тогда провожал, да и с человеком, который подвёл меня к вербовщику, мы оба дружим.
- Тогда — удачи…
Я стоял у огромной стеклянной стены зала ожидания, и смотрел как «Ил -86» подруливает под «кишку», как вдруг за спиной, раздалось:
- Оба-на, вот это встреча!
Я рывком обернулся. Сзади стояла слегка постаревшая Светка и высокий, тощий парень, с длинными волосами, и начинающей пробиваться курчавой бородкой, в котором я, через мгновенье, узнал Антона.
На несколько секунд, я замер, а когда шагнул к нему, желая сгрести в объятия, Антон слегка повернул к Светке голову, и довольным тоном сказал:
- Ну вот. А я всё думал — где мне найти деньжат на приличную машину? Вот и решение проблемы.
Мне как будто плеснули в лицо кислотой. Я отшатнулся, всмотрелся в его глаза, и понял, что вижу совершенно чужого мне человека, для которого, я — не более чем источник для выдаивания материальных благ, который можно и нужно использовать до упора.