— Где? А-а-а… Понял, — действительно, смысл выражения был понятен.
— Я из Нидерландов, и меня там страшно бесила ситуация, когда ты не имеешь права дать по башке грабителю, а если дашь, то скорее, чем он, в тюрьме окажешься! — мужик сплюнул. — Зато здесь разбой преследуется беспощадно, и за убитых бандитов Орден платит премии.
Мы вошли в очередные ворота и оказались в большом, засыпанном укатанным гравием, дворе. По гравию были расчерчены белой краской парковочные квадраты. Одну из стен двора частично образовывал фасад одноэтажного здания с двумя мощными железными дверями, снабжёнными табличками на языке Шекспира и Джорджа Буша-младшего — «Охрана» и «Иммиграционный отдел».
04 число 04 месяца 24 года, 09 часов 58 минут. База «Россия». Рогнеда Костина
Ы-ы-ы-ы… Это ж надо было так нажраться! У меня было такое впечатление, что под сводом черепа идёт чемпионат мира по волейболу, где в качестве мяча используют мои многострадальные мозги…
Я попыталась сесть на кровати, но мои ноги внезапно наткнулись на пол, и я обнаружила, что лежу на носилках, а вокруг рядами стоят ещё носилки с девочками. Я не успела даже подумать «чего бы это всё значило?», как мой желудок, со страшной силой попытался выполнить команду «с вещами — на выход».
Упёршись рукой в грубый бетонный пол, я мучительно извергала из себя желудочный сок и желчь, успев мимолётно заметить, что блевотина не пахнет спиртным, когда раздались торопливые женские шаги, и молодой голос произнёс:
— Вам плохо?
— Ы-ы-ы… — с отвращением отплёвываясь, я оценила весь идиотизм вопроса, но честно ответила: — Ы-ы-ы… мне в туалет надо! Срочно!
Мне помогли встать и повели мимо носилок, как оказалось, отгороженных натянутой на тросе грязноватой ширмой, из-за которой до нас донёсся звук проезжающей по гравию машины.
Оказавшись перед дверью с буквами «WC», я была уже не в состоянии думать ни о чём другом и, вломившись внутрь, несмотря на омерзительнейшее ощущение во рту, первым делом плюхнулась на унитаз — мой мочевой пузырь уже почти раздавил и душу, и совесть…
Встав и шагнув к умывальнику, я уставилась на отражение в зеркале. Мат-т-ть моя женщина!!! Остатки макияжа шлюхи приятно гармонировали с синяками под глазами и общей зеленоватостью физиомордии… Принявшись усиленно умываться, я снова обратила внимание на то, что при общеотвратительном состоянии отсутствуют классические признаки бодуна. В памяти стали возникать события предыдущего дня. Сауна. Махмуд (надеюсь, он сломал то, что считал своим главным достоинством). «Маски-шоу». Медосмотр в отделении. Прививка… Прививка?! Мать его за ногу!!! Получается, нам всем под видом прививки вкололи снотворное! Мамочки! Неужели нас куда-то вывезли и теперь разберут на органы!!!
Тут в дверь со страшной силой замолотили, и голос Ляльки сообщил, что если я её немедленно не впущу, то убирать за ней буду сама. Я открыла защёлку, дверь распахнулась, внутрь, чуть не сбив меня с ног, вломилась Лялька и, даже не захлопнув дверь, шлёпнулась на стульчак.
— Ну что уставилась! Проваливай!
— Уже. Проваливаю. А ты смотри, вся в толчок не провались… — оставив за собой последнее слово, я вышла из сортира и закрыла дверь.
Там меня встретила медсестра (или кто она там) и протянула одноразовый стаканчик с зеленоватой жидкостью. Я с подозрением уставилась на неё.
— Что, опять снотворное?
— Нет, эта штука прочистит тебе мозги и приведёт в порядок. А снотворное проще было бы вколоть, пока вы валялись в отключке. Подумаешь, кто-нибудь обгадился бы. Как обделались, так бы и подмылись, — она усмехнулась и добавила: — Да не очкуй ты! Никто вас на органы разбирать не будет. Напротив — вы получили золотой шанс. И лучше им воспользоваться по полной.
Я подумала и выпила содержимое стаканчика.
— А где мы?
— Подожди немного, как все очухаются, так всем сразу всё и расскажут.
04 число 04 месяца 24 года, 10 часов 03 минуты. База «Латинская Америка». Алехандро Бланко
Я открыл дверь с надписью «Иммиграционный отдел». За дверью обнаружилось большое прохладное помещение, с диванами у стен, парой кулеров и стойкой ресепшн, за которой стояли две барышни: одна, похоже, гуарани, вторая — явно европейского происхождения. Европейка разговаривала по-испански с супружеской парой средних лет, а индианочка обратилась ко мне по-португальски.
— Буэнос диас, синьор. Поздравляю вас с прибытием на Новую Землю. Пожалуйста, покажите ваш «ай-ди».