— Видите ли, синьор Бланко, я сегодня утром уже летал туда. Единственное место, где там можно сесть — это небольшое, примерно пятьсот ярдов в поперечнике, озеро.
— Странное место.
— Вы даже не можете представить себе — насколько! — Кропачек вздохнул и продолжил: — Я предлагаю вам десять тысяч экю за полёт.
Я присвистнул. Рэгги сверкнула глазами и пнула меня под столом.
Кропачек понимающе усмехнулся, встал из-за стола и отошёл к перилам веранды.
— Саш! Ты что, хочешь согласиться?!
— А ты всё поняла?
— Всё не всё, но поняла! А ты по ходу решил согласиться?! Значит так, пусть он летит без оружия, это раз! И два — пусть нас встретит шериф или полицейский, кто у них здесь. Мы ведь вернёмся с трупом и с места катастрофы? И пусть найдёт полиэтиленовый мешок.
Я позвал гангстера и сообщил ему наши условия. Кропачек без возражений согласился, и мы отправились к диспетчеру.
34 число 08 месяца 24 года. 18 часов 35 минут. В небе над Конфедерацией. Рогнеда Бланко
Уже больше полутора часов мы летим на северо-северо-запад. Клиент сидит на заднем диване с каменным лицом, но я отчётливо ощущаю исходящую от него тревогу. Похоже, этот полёт действительно очень важен для него.
— Синьор Бланко, — Кропачек неожиданно протянул руку, — поверните вправо, в направлении той возвышенности.
Саша повернул на указанный курс, местность под нами начала незаметно подниматься, и минуты через три из лёгкой дымки появился…
— Ипонский городовой!!! — вырвалось у меня. — Ну ни хрена ж себе!!!
Перед нашими глазами стала постепенно раскрываться панорама здоровенного, километров пять в диаметре, метеоритного кратера. Сравнительно пологие наружные склоны были усеяны выброшенными при ударе глыбами и увенчаны острыми краями, обрывавшимися почти отвесными внутренними склонами кратера, достигавшего глубины, наверное, полукилометра. Посередине блестело круглое озеро с несколькими скалами в центре.
Как только «Пчёлка» перевалила край, Саша, прошептав, то ли молитву, то ли матюк, отдал штурвал от себя, и мы нырнули в кратер.
На высоте примерно двухсот футов он выровнял машину и повёл её по кругу. Я разглядывала окружавший нас пейзаж, испытывая при этом сильнейший дискомфорт, и не понимала почему. Когда я в очередной раз бросила взгляд на стены кратера, до меня, как до жирафы, наконец-то дошло — лётчик видит земную твердь снизу, сбоку, сверху, при пилотаже, но не с двух сторон одновременно и выше себя.
Стены в верхней части были почти вертикальными, а в нижней четверти или трети переходили в крутую осыпь. Дно было сплошь покрыто обломками скал от здоровенных, порядка десяти метров, у пристеночной осыпи, до мелких, меньше метра, у озера.
— Вот!!! Вот он!!! — Кропачек заорал так, что меня пробило даже через наушники, и ткнул рукой перед моим лицом.
— Успокойтесь! — я без лишних церемоний убрала его руку от лица, одновременно вглядываясь в указанном им направлении. Там, на границе высохшей части дна озера и камней, виднелось светлое пятно с торчащими вверх рогами.
Кропачек невнятно пробурчал извинения, а я вытащила из сумки на спинке кресла видеокамеру и попросила Сашу:
— Сделай, пожалуйста, круг, чтобы было видно, где он лежит.
Саша заложил вираж, я включила камеру и, вспоминая, как это делают в фильмах следаки, начала диктовать: «Тридцать четвёртое число восьмого месяца двадцать четвёртого года, восемнадцать часов сорок три минуты. Примерно сто пятьдесят миль на северо-северо-запад от Форт-Ли. На дне метеоритного кратера диаметром около пяти километров, обнаружен потерпевший авиакатастрофу самолёт».
«Пчёлка» закончила вираж, позволивший мне сделать панораму, и Саша,снова направил её к упавшему самолёту, а я стала диктовать дальше: «Самолёт лежит на южном берегу озера, кверху брюхом…» Тут Саша провёл «Пчёлку» примерно в двадцати метрах над потерпевшей катастрофу машиной, я присмотрелась и продолжила: «Двигатель при капотировании практически отвалился, хвостовая балка надломлена, левая плоскость разрушена».
Я продолжала снимать, а Саша сделал три круга над озером, выбирая место для посадки. Поверхность воды была зеркальной, где-нибудь в другом месте это могло бы создать немало проблем (Дунканы не зря установили на носу «Глории» пулемёт, чтобы по всплескам от пуль можно было определить точное расстояние до поверхности воды), но здесь ориентиров было в избытке, а главной проблемой было не сесть на отмель с глубиной в десять сантиметров.