И может быть, Мария ошиблась, но по лицу женщины снова промелькнула тень страха.
– Я не понимаю… при чем здесь это… – забормотала она.
– Я хочу, чтобы Кривцовы выбрали на эту работу меня, – твердо произнесла Маша. – И мне не интересно, каким образом вы это сделаете. Ясно?
– Но…
– Никаких «но», – отрезала Долинина. – Или я устраиваюсь по официальному контракту к ним на работу – или уголовное дело в отношении вашего сына вновь откроют. Выбирайте.
Она почти праздновала победу.
Однако Евгения Юрьевна ответила ей презрительным взглядом. И ледяным тоном произнесла:
– Прочь.
У Маши все внутри оборвалось, однако она попыталась сохранить лицо. Процедила:
– Вы хорошо подумали?
– Мне с вами не о чем говорить, – отрезала Позднякова и вдавила кнопку интеркома. Приказала мгновенно откликнувшейся секретарше: – Проводите посетительницу.
План не сработал.
Но сдаваться Мария не собиралась.
Она вышла из офиса и немедленно позвонила Олегу Пытову.
На этот раз пришлось раскошелиться, и в офис детектива Долинина принесла несколько бутылок хорошего красного вина (ничего крепче сыщик не пил, полагая, что водка и прочие коньяки туманят мозг), а также ассорти из французских сыров.
Олег встретил ее весело:
– Ну, что, шантажистка? Обломали тебя?
– Ага, – вздохнула Мария. – Сначала-то Позднякова испугалась, просто позеленела вся… А потом, видно, отдышалась. Подумала, просчитала. Поняла: откуда у девчонки такие возможности – уголовные дела возобновлять?..
– Я б тоже тебя послал. Еще с порога, – кивнул Олег.
– А что мне делать? – растерянно произнесла Маша.
– Диссертацию свою писать, – хохотнул сыщик. – И не лезть туда, в чем не разбираешься.
– Но мне нужно!.. Мне действительно это нужно! – в отчаянии выкрикнула Маша.
– Что тебе нужно? – он пытливо взглянул на нее.
И Маша отчетливо поняла (впрочем, она и раньше об этом догадывалась): Олег не выносит, когда его используют втемную. И, если просить сыщика о помощи, надо раскрывать свои планы. Хотя бы частично…
И Маша пробормотала:
– Ты, конечно, слышал про Лизу Кривцову?
Сыщик кивнул.
– Так вот. Мне очень, просто до зарезу, надо устроиться к ней няней. И помочь мне может только эта вобла Позднякова.
– Интересный поворот карьеры… – усмехнулся сыщик.
Маша продолжила:
– Я сейчас все тебе объясню. Помнишь, нам тренер рассказывал, в чем наивысшее искусство бойца?
– Избежать драки?
– Не только. А еще сразу до боя понять: победишь ты соперника или проиграешь. – Она улыбнулась и доверительно добавила: – Я почему, например, с тобой никогда в спарринг не становлюсь? Потому что знаю: ты – сильней. Не по технике – у тебя внутренняя сила какая-то…
Олег покровительственно улыбнулся:
– Что ж, тут ты права. Но при чем здесь Лиза Кривцова?
– При том. Я чувствую, что она хотя и девчонка, но сила у нее – исключительная. Поле. Магнетизм. Как угодно это назови. Ведь ей еще двух лет не было, когда она авиакатастрофу предсказала! Никто из пассажиров ничего не почувствовал. И все погибли. А она выжила и мать свою спасла и няню… Вот я и хочу, только не смейся, поучиться этому у нее.
– Ты серьезно?
– Абсолютно.
– Ты сумасшедшая…
– Пусть так. – Маша вздохнула. – Да и все равно ничего не вышло. Позднякова меня теперь и близко к Лизе не подпустит…
– Не умеешь шантажировать – не берись.
– Ну помоги мне! Пожалуйста!
– Да как я могу тебе помочь? – развел руками Олег.
– Ну… допустим, мента найди… что когда-то вел дело сына Поздняковой… Вот пусть он ей и позвонит… Тоже припугнет…
– Это нереально, – отрезал сыщик.
– А если просто узнать его фамилию и сыграть? Сыграть этого мента? У тебя бы получилось, сто процентов! – не отставала Мария.
Олег с сомнением взглянул на нее:
– На мой взгляд, затея бессмысленная. И довольно опасная.
– Но как еще мне познакомиться с этой Лизой? – выкрикнула Мария.
Сыщик метнул взгляд на бутылки с вином, уставившие его стол. Потом – на свою собеседницу. Пробормотал:
– Ох, Машка… Если б я тебя не знал столько лет… и не уважал бы – как спортсменку, как человека… Ладно. Не обещаю, но попробую. Сиди пока тихо, не высовывайся. Если что, Позднякова сама тебя найдет.
Шансы на успех Маша расценивала как один к ста.
Однако Олег оказался действительно серьезным человеком.
Уже на следующий день Марии позвонили из агентства «Идеальная няня». И велели явиться на собеседование.
Евгения Юрьевна встретила ее в своем кабинете. Предложила присесть. С минуту внимательно разглядывала. А затем с усмешкой спросила:
– Итак, вы хотите работать у Кривцовых. Заявляю вам сразу: к няням подобного ранга предъявляются весьма суровые требования. И если вы им не соответствуете – все ваши старания окажутся тщетными.
– Я соответствую, – самонадеянно откликнулась Мария.
– Что ж, давайте проверим, – сухо произнесла Позднякова. – Будьте добры – ваш паспорт.
Маша нахмурилась.
– Без этого не обойтись, – пожала плечами хозяйка кабинета. – Мы всегда предъявляем работодателю ксерокопию документа. А также заключение из милиции, что паспорт подлинный.
Ох, совсем получается глупо… Но что остается делать?
После секундного замешательства Маша протянула своей, возможно, будущей начальнице документ. Евгения Юрьевна быстро пролистала паспорт. Процедила:
– Та-ак… Гражданство, прописка – все это хорошо, конечно. Возраст маловат для няни, но не критично. А что у нас с мужем? И детей, получается, тоже нет?!
– Вы о чем? – опешила Мария.
А хозяйка агентства назидательно произнесла:
– Если у няни нет собственных отпрысков, к ней относятся настороженно. По крайней мере, в приличных семьях…
Напряжение в груди спало, Маша слегка расслабилась. Пошутила:
– Все у вас не как у людей. Обычно начальники бездетным только рады.
Евгения Юрьевна не улыбнулась. И совсем уже ледяным тоном произнесла:
– Держите свой юмор при себе.
Встретила возмущенный взгляд Долининой и спокойно добавила:
– Одна подобная шутка на собеседовании с Кривцовыми – и места вам не видать. Хотите у них работать – играйте по их правилам.
У Марии мелькнуло: «Зачем я во все это ввязалась?..»
А хозяйка агентства продолжила:
– Так, поехали дальше. Что у нас с образованием?
– Московский педагогический институт, факультет дошкольного воспитания, диплом с отличием. Сейчас учусь там же, в аспирантуре.
Обычно людей ее «педик» не впечатлял – однако Евгения Юрьевна взглянула с уважением. Пробормотала:
– Годится. Только обязательно принесете мне копию диплома. И справку из аспирантуры. Теперь языки. Знаете?
– Да. Английский, немецкий.
– Дальше. С методиками Монтессори, Зайцева знакомы?
– Ну-у, в общих чертах, – вздохнула Маша. – У нас в институте к ним относятся снисходительно…
И снова встретила неодобрительный взгляд Евгении Юрьевны.
– Мария Николаевна, повторяю еще раз. Няня может отвечать только: «нет» и «да». Ну, или в крайнем случае: «Изучаю в настоящее время». Никакого неформального, а пуще – снисходительного тона. Вы должны принять и запомнить одно: главные в доме – хозяева. Они желают, чтобы их детей развивали по методике Монтессори. А тех, кто не согласен, они даже не трудятся ставить на место – просто выгоняют. Руководствуются при этом пословицей… догадаетесь какой?
– Если ты такой умный – почему такой бедный?
– Совершенно верно, – кивнула женщина. – Вы неглупы. Но, кстати, об уме. Я категорически рекомендую забыть пока про все ваше аналитическое мышление. Потому что хорошая няня слишком умной быть не может, иначе контакта с воспитанником у нее не возникнет. Она должна думать как ребенок. Чувствовать – как ребенок. И никаких полутонов. Золушка – хорошая. Ее мачеха – злая. Кстати. Почему Золушке дали именно такое прозвище?..