Как там сказала Даша? Я хочу, чтобы в этом парке люди гуляли, ничего не боясь… Хорошая девочка. Смелая, чистая. По сути, он хочет того же самого: чтобы люди по земле ходили, ничего не боясь. Но вот мешают сделать это серые чайки, которых не распознаешь с первого взгляда… Для этого надо подойти близко, очень близко…
Девушка в голубом трико поклонилась и, сопровождаемая аплодисментами мужской половины публики, легко спрыгнула со сцены. Антон подошёл поближе.
— С интернетом вопрос решили? — спросил его Костя, выключая усилитель и микшерный пульт.
— Привёз всё, что нужно, — заверил Антон.
— Тогда пойдёмте ко мне?
Обиталище Кости Тагарина было одновременно и спальней, и складом. Повсюду громоздились звуковые колонки, софиты и остовы различной аппаратуры. На столе, среди остатков завтрака, соседствовали чайник и паяльник на проволочной подставке. Интерьер спартанского жилища дополняла книжная полка и выцветший пейзаж Левитана.
— Сядьте куда-нибудь, — беспечно предложил Костя и занялся уборкой стола.
Сесть, собственно, было некуда. Разве что на кровать. Единственный табурет занимал здоровенный, потемневший от старости, самовар.
Антон сел на край кровати и принялся раскладывать прямо на покрывало принесённый комплект для спутникового интернета. Костя отвоевал у хаоса немножко места на столе, с непочтительным стуком переставил самовар на столе и жестом показал, что к работе готов. Ноутбук, в отличие от окружающего хлама, был у него новеньким и мощным. Костя водрузил его на отвоёванную поверхность и принялся колдовать с проводами и принесённым оборудованием. Работал он быстро, толково, сосредоточенно, и Антон залюбовался.
— Готово, — сказал Костя, когда на экране появилось знакомое разноцветное «Google». — Связь устойчивая. Скорость приличная. Можем начинать.
Антон вынул из кармана заветный блокнот и, открыв на нужной странице, положил перед Костей.
— Это список нумизматов, способных купить монеты, — пояснил он. — Фамилий здесь шесть, но половину следует, пожалуй, исключить.
— Почему?
— Номером один здесь значится Алекперов.
— Это который «Лукойл»?
— Тот самый, — подтвердил Антон. — Вагит Юсуфович вряд ли станет связывать своё имя с подобной сделкой.
— Пожалуй, — согласился Костя.
— Вторым значится Федорин. Этот хоть и крупнейший нумизмат, но, похоже, отошёл от серьёзных дел.
— Почему так считаете?
— В 2016-м он продал с аукциона значительную часть коллекции: более четырёхсот монет. К тому же, ему сейчас под семьдесят. Вряд ли он отважится на авантюру с империалами.
— Сколько же он выручил с аукциона?
— Порядка тридцати миллионов.
— Ай да дедушка! — воскликнул Костя. — Вот это я понимаю, пенсионный капитал!
— Третьим в списке стоит Петрунин Юрий Петрович. Этот тоже не наш клиент.
— А этот почему?
— Петрунин, скорее, учёный, нежели барыга, — пояснил свою мысль Антон. — Он — коллекционер старой школы, можно сказать, романтик. Такой нипочём не свяжется с сомнительной сделкой.
— Остаются трое, — подытожил Костя.
— Верно, трое: Игорь Лаврушин, Исаак Гройсман и гражданин Канарский, он же, Батон.
— Батон?! — переспросил Костя. — Уголовник что ли?
— Статья 226. Контрабанда культурных ценностей. Работал по-крупному. Пару раз приседал, но ненадолго. Вокруг него кружилась целая стая адвокатов. После последней отсидки Батон свалил из России и теперь греет гениталии где-нибудь на солнечных островах согласно своей фамилии. Отыскать его не представляется возможным, да и не к чему. Всё одно, ради сделки он вряд ли возвратится в Россию.