— Это правда, — подтвердила Даша. — Когда мы её с девчонками выследили возле пруда, то так перепугались, что даже сфотографировать не смогли.
— Значит, так. Когда Костик и Васька Котов подняли сокровища и вытащили на берег, возник конфликт, — продолжил свою мысль Антон. — Возможно, Коту никто не сказал о размере сокровища. Поняв, что его надули, он потребовал большей доли. Графиня, естественно, была где-то рядом и, когда дело приняло крутой оборот, подавила бунт, ударив бедолагу подвернувшимся под руку багром.
— А почему вы решили, кэп, что эта малахольная его приголубила, а не наш ботаник? — спросил заинтригованный лейтенант.
— На платье следы крови, — пояснил Антон.
— А как мы докажем, что именно графиня шлялась по ночам в этом прикиде?
— У вас, лейтенант Болтухин, что было по криминалистике? — усмехнулся Антон. — На одежде подозреваемого остаются потожировые маркеры и мельчайшие волоски. Для экспертизы ДНК более чем достаточно.
— До экспертизы ещё далеко, — напомнила Даша. — Нужно сначала отсюда выбраться.
Аргумент был бесспорным и узники, взяв сдвинутую плиту за края, отволокли к стене. То же самое они проделали ещё с двумя плитами, которые удалось сорвать со старых надгробий. Теперь можно было надеяться, что Даша дотянется до оконца.
7
Даша с первого раза взобралась по живой лестнице и, ухватившись за кирпичный край, взобралась на узенький оконный карниз. Она прильнула к щели между фанерными листами и тотчас, отпрянув, рухнула вниз. Антон едва успел подхватить её у самого пола.
— Там, снаружи, какой-то мужик, — зловещим шёпотом заявила Даша.
— Может, Данилыч? — предположил Антон, но Даша категорично покачала головой.
— Нет, не Данилыч, — тихо произнесла она. — Этот большой такой, как медведь. Что-то высматривал возле двери. Я его только мельком видела, со спины.
— Что будем делать, кэп? — шёпотом произнёс лейтенант. — Может, шумнуть?
Антон покачал головой.
— Не годится, — сказал он. — Испугается, побежит звать охрану. Славик его угостит дубинкой и определит к нам на постой. Будем ждать, пока сам свалит.
Однако, незнакомец уходить вовсе не собирался. Его осторожные шаги послышались совсем близко. Они приблизились к железной двери и стихли. Незнакомец явно прислушивался. Узники замерли, остерегаясь пошевелиться.
— Эй, кто там? — строго спросил незнакомец совершенно знакомым Антону голосом. — Не шали, ответь.
— Никита Степанович?! — вырвалось у Антона. — Как вы здесь?
— Известно как, — отозвался участковый. — Вчера ночью с моря возвернулись. Решил вот, сходить посмотреть, всё ли в порядке на участке. Персиков Ивану Степановичу принёс, лучку ялтинского.
— Потом про лучок, Никита Степанович, — крикнул Антон. — Вы замок вскрыть сможете?
— Зачем вскрыть? — в недоумении спросил участковый. — Я у Данилыча могу ключ взять.
Антон бросился к двери.
— Ключ не у Данилыча, — сказал он взволнованно, прижимаясь любом к холодному ржавому металлу. — Ключ у Славки Фролова. Он заодно с графиней.
— С кем-с кем? — переспросил участковый.
— Долго рассказывать, Никита Степанович, ломай замок.
На этот раз участковый не стал переспрашивать. Он метнулся куда-то в сторону, а когда снова вернулся к двери, заскрежетал чем-то стальным, приговаривая:
— Сейчас, сейчас, Антон Васильевич, потерпи. Вот ведь, и на неделю нельзя уехать. Обязательно что-нибудь приключится.
Замок с тяжёлым лязгом упал на каменные ступени — и дверь распахнулась с визгом и грохотом. На пороге стоял, улыбаясь во всё красное от загара лицо, Никита Степанович. В руках он держал кусок арматуры.
— А я вас, дядя Никита, за медведя приняла, — всхлипнула Даша, бросаясь ему на шею.
— А ты-то как попала сюда, егоза? — добродушно спросил участковый.
— Костик нас предал, — восклинула Даша. — Всех нас предал! Они нашли клад и теперь хотят бежать за границу!
— Теперь не сбегут, — заверил лейтенант, выходя из часовни.
— Я смотрю, у вас тут целая компания подобралась, — усмехнулся участковый, разглядывая Болтухина. — Кто такой? Городской? Из дачников?
— Лейтенант Болтухин, питерский ОВД, — чинно представился лейтенант. — Город на Неве, может, слыхали?
— Город слыхал, — кивнул Никита Степанович, неодобрительно оглядывая болтухинский скелет. — А вот, чтобы в органы всякую шпану набирали, не слыхал.