Но Раиса Васильевна сама меня просила отметить твой день рождения, чтобы ей не было так грустно! - настаивал Петр.
Вот и отметим: навестим ее в этот день в больнице, разопьем там бутылку шампанского, - твердо стояла на своем Юля. - И если твои, Петя, не против, можем по-семейному собраться у вас дома.
- Но твой день рождения, доченька, - это моя забота! - запротестовал Лев Ефимович. - Позволь мне все устроить! Зачем беспокоить родителей Пети?
- Это не совсем так, - поддержал ее Петр. - Нам все равно надо у нас собраться - обсудить вопросы предстоящей свадьбы. Вот и поздравим Юленьку!
Таким образом согласие было достигнуто, и в памятный день Петр, Юля и Лев Ефимович, с огромным букетом цветов и подарками, отправились в центральную клиническую больницу. К их приходу Раиса Васильевна успела привести себя в должный вид: позаботилась о макияже, уложила волосы "короной" - это ей так шло. Ее свежий, бодрый вид придал всем настроения; распили бутылку шампанского в честь дня рождения Юли; о болезни разговоров не вели, - главным образом обсуждали все, что касалось подготовки и проведения свадьбы.
- Просто не дождусь, когда вы поженитесь! - ласково глядя на Петра и Юлю, призналась Раиса Васильевна. - Уж не знаю, кто из нас больше мечтает об этом - я или дочь?
Вздохнула, добавила с надеждой:
- Врачи обещают закончить курс лечения до Нового года. Вот и сыграем свадьбу в светлый праздник Рождества.
- Вы разве - верующая? - спросил Петр, вспомнив об условии отца. - Я не замечал этого, когда жил в вашем доме.
- Меня крестили родители, но как мы все росли в советское время... Хотя в душе я всегда была православной христианкой.
- Выходит, и Юленька крещеная? - не скрыл радости Петр.
- К сожалению, нет! Лев Ефимович был против: как честный коммунист, отрицал любую религию и крестить дочь считал предосудительным.
- Я и сейчас неверующий, - спокойно отозвался Яневич. - Но свободу совести признаю, конечно.
"Неприятно, но пора сказать о требовании отца!" - решил Петр.
- Уж коли наша свадьба не за горами, придется мне преподнести Юленьке еще один сюрприз. Ее ждет необычная, интересная процедура - крещение в церкви по православному обряду.
- Ты шутишь, Петя? - поразилась Юля. - Зачем это?
- В нашем роду традиционно только церковный брак считается законным, серьезно глядя на нее объяснил он. Нас с тобой обвенчают, а для этого нужно креститься. Ничего особенного! - добавил он с ободряющей улыбкой. - Крестят и детей, и взрослых.
- Я - за! Соглашайся, Юленька! - поддержала Петра Раиса Васильевна. - В наше время старое все разрушено, все моральные устои попираются. По-моему, только вера принесет нам нравственное здоровье! Ты слышала - папа тоже не возражает.
- Думаю, доченька, это неизбежно, если ты хочешь выйти замуж за Петю, согласился Лев Ефимович. - Иначе, как я понял, она не может стать княгиней Юсуповой? - с улыбкой взглянул он на будущего зятя.
- Это так, - серьезно подтвердил Петр и тоже улыбнулся. - Но Юленьку и вас ждет еще один сюрприз, - надеюсь, он вас обрадует. Традиции нашей семьи не только налагают обязательства, но и кое-что даруют.
- Что еще за загадка? - в глазах Юли блестело любопытство. - Ты мне об этом никогда не говорил!
- А сегодня у нас дома воочию все увидишь, - заранее за нее радуясь, ответил Петр. - Это гарнитур драгоценных украшений - они в нашем роду переходят жене старшего сына. Сейчас принадлежат маме, а после свадьбы достанутся тебе.
Сделал паузу и с гордостью добавил:
- Там много всего - гарнитур: диадема, серьги, колье, ожерелье и перстень, все с бриллиантами и другими камнями. Старинные драгоценности тонкой работы и редкой красоты; достойны Оружейной палаты!
Подготовка к свадьбе шла полным ходом, все вопросы решены. Но в душе у Петра царило смятение. Ведь он знал теперь правду о том давнем скандале у Кирилла... Невыносимая мысль - Даша не виновата, оба они стали жертвами провокации - так и жгла его все время.
Нет, он не успокоится, пока не выяснит все до конца, - он встретится с Дашей и получит от нее подтверждение или опровержение слов Инны. "Дело давнее, пережитое, и ничто не мешает ей сказать мне правду, - думал он в тайной надежде, что Инна, наркоманка, все сочинила. - У Даши, наверно, новый друг и ей незачем скрывать то, что было".
Полное оправдание Даши стало бы для Петра тяжелым ударом: он не обманывал себя в том, что все еще ее любит. Сознание того, что, легкомысленно поверив провокации подлеца Кирилла, он сам лишил себя и ее счастья, отравит ему всю дальнейшую жизнь...
У него и в мыслях не было вернуть старую любовь, отказавшись от женитьбы на Юле. Это решено бесповоротно; данное слово для него свято, и изменил он ему в первый раз лишь в силу чрезвычайных обстоятельств. Он жаждет подтверждения от Даши факта измены, это успокоит его душу.
Однако встретиться и поговорить с ней ему так и не удалось. Даша вновь отправилась в очередное турне, на этот раз за океан, связаться там с ней нет никакой возможности. Это очень удручало Петра, лишало душевного равновесия и, естественно, не осталось незамеченным.
Первой потребовала объяснений Юля - в день своего крещения. По совету Веры Петровны оно состоялось в маленькой, красивой церкви села Михайловского, неподалеку от их дачи. Церковь была известна своими службами далеко за пределами округи; соседи Розановых по даче собрались крестить там своих сыновей-подростков; решено было, что Юля составит им компанию.
Был погожий зимний день; ярко сияло солнце; небольшое село Михайловское утопало в сугробах, но дорога к церкви была хорошо расчищена, - благодаря прекрасному хору послушать службу приезжали даже из Москвы. Совершить обряд крещения приехали на четырех машинах. Петр привез Юлю и Льва Ефимовича на "джипе"; Михаил Юрьевич, с женой и дочками прибыл в лимузине; супруги Розановы и семейство соседей Суховых - на своих "Ладах". Собрались вовремя, и ожидание получилось недолгим: все, пожелавшие креститься уже на месте.
Обряд оказался очень продолжительным. Более двух часов солидный батюшка водил всю группу крестящихся - а в ней люди разного возраста, от малых детей до стариков, - по храму, неспешно выполняя разные процедуры. Наконец, к облегчению уставших от ожидания родных и друзей, окропил обращенных в веру святой водой и надел на них крестики.