Пауза затягивалась; чтобы спасти положение, Петр решил, хоть и с запозданием, рассказать, как они с Терентием Фомичом открыли золотое месторождение.
- Как бы ни сложились дальше наши отношения, вы должны знать, торжественно заявил он, - что успехом, которого сейчас добился, я обязан вам и Даше!
Заметив, что это вызвало интерес, Петр приободрился и продолжал:
- У меня не было возможности вам раньше сообщить, что открыть золотую жилу мне помог ваш алтайский родственник - Терентий Фомич Полторанин. Это он меня пригласил пойти с ним в тайгу.
- Так ты знаешь, как он погиб?.. - опешила Анна Федоровна. - Мне писали родственники, что похоронили его в Добрынихе, а подробностей не сообщили.
- Он умер от инфаркта во время экспедиции, - коротко объяснил Петр. Прииск носит его имя.
- Родня пишет, что ему наследовала дочка соседа. Наверно, ей много чего досталось? - поинтересовалась Анна Федоровна.
- Порядком. Она помогала Терентию Фомичу вести хозяйство, - не вдаваясь в подробности ответил Петр и подумав добавил. - Но я считаю это не совсем справедливым!
- Почему? - в один голос спросили Волошины.
- Потому что плоды от участия Терентия Фомича в открытии богатейшего золотого месторождения должны распространяться также на вас! - убежденно сказал Петр и объяснил: - Без меня он не вышел бы на разведку, а познакомили нас вы - на своей серебряной свадьбе!
- Ты это серьезно, Петя? - недоверчиво посмотрела на него Анна Федоровна, но голос ее звучал тепло.
- Вполне. Заявляю об этом как один из совладельцев прииска. Более того, - официальным тоном сообщил он, - намерен предложить вам пакет акций, который наверняка подарил бы Терентий Фомич в благодарность за нашу встречу, если бы был жив.
- Ну, это уже лишнее... - растерянно пробормотал Волошин, но чувствовалось, что он тронут.
- Ничуть. Ваше участие, хоть и косвенное, сыграло решающую роль в этом открытии, - твердо заверил его Петр. - Не отказывайтесь: дивиденды от доходов золотого прииска - залог вашего обеспеченного будущего.
- Ладно, сначала посмотрим на этот ваш прииск - не принесет ли он вместо дохода одни неприятности, - улыбнулся, впервые за весь долгий разговор, отец Даши. - Когда мне туда выехать?
- Хорошо бы завтра, прямо с утра, - серьезно ответил Петр, доставая бумажник и заранее приготовленное рекомендательное письмо - Здесь адрес и все необходимые бумаги, - указал он на конверт и передал его вместе с деньгами. - Думаю, пятисот долларов наличными вам пока хватит.
"Кажется, все прошло удачно, - глядя на повеселевшие лица Волошиных, с надеждой думал он, прощаясь. - Жаль, что не удалось поговорить о Даше... Но не слишком ли многого я хочу сразу?.."
- Задабривает он нас, Аннушка, не так велика наша заслуга, - сказал жене Волошин, когда Петра проводили. - Но это говорит о том, что парень имеет честь и совесть - корят они его за то, что он нам причинил.
Помолчал и, усмехнувшись, добавил:
- Наверно, голубая кровь сказывается. Обычно богатство портит людей, черствее делает, безжалостнее. А у Петра, оказывается, благородная душа отзывчив к чужому горю, и нет в нем этой современной меркантильности.
- А я думаю, Васечка, - Анна Федоровна материнским сердцем уловила истину, - может, и впрямь он все еще любит Дашеньку и делает все это, чтобы ее вернуть?..
Умолкла, пригорюнилась, посетовала:
- Ведь и она, судя по письмам, не может его забыть. Все жалуется, как ей тоскливо. Значит, никого у нее там нет... Это у такой-то красавицы...
- Все может быть, - согласился Василий Савельевич. - Петя по-настоящему любил Дашу; не исключаю - страдает до сих пор из-за того, что ее оставил. Как знать, - может быть, поезд еще не ушел?
Супруги переглянулись - в глазах их читалась вновь вспыхнувшая надежда на счастье дочери.
Петр закончил рассматривать проект реконструкции гальванического цеха, отпустил всех участников совещания, встал из-за стола и разминаясь прошелся по кабинету. В распахнутые окна дул освежающий теплый ветерок. Надо, пожалуй, пойти пообедать... Но тут к нему без доклада вошел Виктор Казаков.
- Извини, что врываюсь, но я так больше не могу! - кипя от гнева заявил он шефу, обратив к нему сверкающие стекла очков. - Выбирай: или я, или это жулье!
- Что, опять поймал коммерческого директора за руку? - догадался Петр. - И конечно, с ним поругался? Напрасно! Надо было сначала доложить мне, - укоризненно покачал он головой. - Садись, расскажи, в чем дело!
- Но я должен был, прежде чем докладывать, получить от него объяснения! А этот хам, вместо того чтобы ответить на мои вопросы, обозвал меня ничего не смыслящим щенком! Ему просто крыть нечем!
Возмущенно сверкнув очками, взял себя в руки и положил на стол сводную таблицу проведенного им маркетинга.
- Вот, убедись сам! Здесь приведены свежие данные по конъюнктуре мирового рынка. По ним можно судить об уровне цен на спрос и предложение. А наш Остап Бендер говорит, что все это ерунда! Тогда к чему моя работа?
- Погоди, не кипятись! - остановил его Петр, присаживаясь и взяв в руки таблицу. - Я так понимаю, что в наших контрактах цены существенно занижены?
- Вот именно! И я так понимаю, что это неспроста, - не успокаивался Виктор. - Тут пахнет коррупцией, и я с этим жуликом работать не намерен!
- И оставишь меня в нечистой компании, лишив честного работника и верного друга, на которого я могу положиться? - с улыбкой посмотрел на него Петр. - Это, Витя, не по-товарищески. Давай поступим иначе - выведем жуликов на чистую воду!
Убедившись, что Казаков успокоился, продолжал:
- Дело это тонкое и сложное. Мне разобраться в нем не под силу, закажу провести расследование агентству отца. Он отлично справится с задачей, и мы сможем избавиться от предателей.
Казаков поднялся, чтобы уйти, но Петр его остановил:
- Погоди, Витя! У меня к тебе серьезный разговор. Тот снова уселся.
- Хочу поручить тебе важную миссию, - сейчас поймешь почему.
Петр откинулся в кресле и откровенно признался:
- Прошедшие полгода убедили меня, что я еще не дорос управлять таким сложным производством, - не хватает знаний, - удрученно покачал он головой. - Но и передать свои полномочия некому - старое руководство доверия не вызывает. Сегодняшний факт - тому подтверждение!