– Ваши покупки, Ваше Величество, – тихо сказал он, не поднимая глаз. Он чувствовал, что императрица смотрит на него и молчит.
В комнате было тепло, даже жарко – предусмотрительный евнух Чжоу, зная, что императрица боится холода, приказал затопить две жаровни еще до их возвращения. Шан Юй наконец поднял глаза, услышав какое-то копошение. Мин Сянь пыталась расстегнуть многострадальную пряжку на накидке, ее лицо раскраснелось от жары и выпитого вина, и на нем блуждало странное выражение.
– Давайте помогу, – сказал Шан Юй, делая шаг вперед. Он опустился на одно колено перед императрицей, ловко расстегивая непослушную застежку. Шан Юй помедлил, не отпуская накидку, и услышал, что девушка задержала дыхание. Атмосфера внезапно стала тяжелой, а в воздухе повисло напряжение, готовясь сокрушить их. Шан Юй поднял взгляд, снизу вверх рассматривая тонкое лицо императрицы – раскрасневшиеся щеки, делавшие ее всегда бледную кожу более живой, тонкие губы, замерзшие на морозе, и темные глаза, глядящие прямо на него – не сквозь него, не мимо, а прямо на него. У великого советника задрожали пальцы, он отпустил накидку, и та тяжелым мехом соскользнула с плеч императрицы, спадая на кресло. Он протянул длинные пальцы, касаясь линии подбородка девушки. Мин Сянь вздрогнула, первым ее желанием было отпрянуть от неожиданного холода ладоней Шан Юя, вторым – бежать прочь, не оглядываясь, но в затуманенной вином голове все эти мысли быстро исчезли, оставляя ее разум пустым, как кувшин, который она недавно выпила. Видя, что императрица замерла, как испуганный зверек, Шан Юй осмелел, проводя пальцами вдоль скул Мин Сянь и беря ее лицо в чашу ладоней. Теплое дыхание обожгло кончики его пальцев.
– Что ты делаешь? – спросила Мин Сянь. Ее голос не был холодным и безжизненным, как обычно, он скорее звучал испуганно.
– Собираюсь поцеловать Ваше Величество, – нагло произнес Шан Юй, который уже не собирался отступать.
– Мы запрещаем тебе. – Мин Сянь, хотя и сидела, почувствовала, как все тело стало ватным, а прохладные ладони на щеках охладили ее вспыхнувшее краской лицо.
Шан Юй тихо хмыкнул, наклоняясь вперед. Его потемневшие глаза смотрели только на императрицу. Холодные с мороза губы накрыли раскрасневшиеся, пахнувшие вином тонкие губы Мин Сянь. Та застыла, широко распахивая глаза, словно не в силах понять, что происходит, и великий советник тут же воспользовался возможностью, углубляя поцелуй – он был нежным настолько, насколько это возможно, словно боялся навредить девушке. Но через несколько секунд от его нежности не осталось и следа – он плотнее прижался к губам Ее Величества, жадно и жарко целуя ее, потому что знал – через мгновение та оттолкнет его, и подобного шанса больше не предвидится.
Мин Сянь сжала дрожащие пальцы в кулаки. Ее разум мгновенно протрезвел от неподобающих действий великого советника, но пока она собиралась с силами, чтобы оттолкнуть его, за дверью послышалось покашливание Чжоу Су.
– Ваше Величество, я принес вам суп от похмелья, – сказал евнух.
Мин Сянь еще шире распахнула глаза и с силой ударила кулаками в грудь мужчины. Тот нехотя отстранился, отпуская ее истерзанные губы, и непроизвольно облизнулся, смакуя привкус вина и сладости.
– Вон! – взревела Мин Сянь, указывая на дверь. Она вскочила на ноги, хватая со стола первую попавшуюся вещь и запуская в великого советника. Тяжелая тушечница ударила Шан Юя по виску и упала на пол. На месте удара тут же выступила кровь, и ее струйка побежала вниз по лицу мужчины. – Пошел прочь!
– Доброй ночи, Ваше Величество, – с легкой улыбкой, напомнившей императрице оскал сытого тигра, Шан Юй почтительно поклонился, не замечая боли. Он дотронулся до раны и, обнаружив кровь, хмыкнул – это приемлемая цена за то, что он получил взамен. Мин Сянь перед ним задрожала, глядя на кровь и тут же сожалея о своей вспыльчивости. Однако великий советник уже быстрым шагом направился прочь, чуть не сбив с ног Чжоу Су, который как раз вносил в покои поднос. Тот в недоумении уставился на разбитый висок великого советника, но не успел что-либо ему сказать, потому что тот сбежал.
– Чт… – начал было говорить Чжоу Су, увидев тушечницу на полу и императрицу, дрожащую то ли от гнева, то ли от других чувств. – Ваше Величество, все ли в порядке? – Он поставил поднос на стол и поднял тушечницу с пола. Императрица все еще стояла, застыв на месте и не двигаясь. Она то сжимала, то разжимала кулаки, ее губы казались опухшими, а в глазах читалась ярость. – Выпейте, пока горячее, – посоветовал он, спеша откланяться и оставить императрицу одну. Кажется, великий советник снова разбудил дракона. Выходя во внешние покои, Чжоу Су закрыл за собой дверь и покачал головой. Он совершенно не представлял, зачем Шан Юй вечно злит Ее Величество, а сегодня, кажется, и вовсе довел ее до полного бешенства. Ни один человек во дворце не осмеливался на подобное, даже учитывая то, что у императрицы не было реальной власти. А Шан Юй… и как он успел за пять минут вывести Ее Величество из себя настолько, что та кинула в него тушечницу? Продолжая качать головой, Чжоу Су направился по своим делам.