Яроцкий писал о том, что у советского общества было два лица. Все знали про энтузиазм первых пятилеток, великие стройки, достижения в экономике, индустриализацию и коллективизацию. Но было запрещено упоминать о том, что «…как в без дну, провалились целые слои советского общества»; о том, откуда взялись лагеря, что происходило с теми, кто туда попадал.
После разоблачения культа личности Сталина на ХХ съезде КПСС сохранялся запрет на упоминание о заключенных концлагерей. Во время хрущевской оттепели, 25 декабря 1963 г., И. С. Исаев посмотрел киноочерк о Колыме «Земля без бога» – дипломную работу выпускницы ВГИКа. Этот фильм вызвал у него горькие чувства, он не мог смириться с тем, что общество не знает о людях, работавших на Крайнем Севере: «Но если уже нельзя говорить о нас, кто по-настоящему осваивал этот край, то не надо без конца говорить о пяти-шести свадебных генералах, которые якобы одни освоили Колыму»[16].
О лагерных тружениках знал и Гехтман, он не раз объехал территорию Колымы, но ему было хорошо известно, о чем запрещено писать на страницах советских газет. Книга Гехтмана привлекла внимание А. П. Платонова. Являясь постоянным автором «Литературного обозрения», писатель в редакции журнала сам выбирал книги для рецензирования.
Платонова заинтересовал очерк Гехтмана об ученом, который работал над проектом изменения климата Колымы. С начала 1920-х гг. Платонов был увлечен перспективами управления климатом. Герой его повести «Эфирный тракт» (1927) Михаил Еремеевич Кирпичников отправлялся в нижнеколымскую тундру проводить работы, которые дадут возможность человечеству «…продвигать культуру, промышленность и население к Ледовитому океану»[17].
В 1933 г. Платонов откликнулся на призыв Горького к писателям обратить внимание на «богатейший материал» – «тысячи разнообразных людей», работающих на лагерных стройках: «Вот сейчас под Москвой строятся бараки для тысяч рабочих по каналу Волга – Москва. Эти тысячи разнообразных людей – прекрасный материал для изучения»[18].
13 июля 1933 г. Платонов написал Горькому о желании «…изучить Беломорстрой или Москва-Волгу и написать об этом книгу…». Он объяснял, почему хочет поехать на строительство канала: «…несколько лет тому назад я сам был зачинателем и исполнителем подобных дел (подобных – не по масштабу и не в педагогическом отношении, конечно»[19] (Курсив мой. – Н. М.).
Платонов надеялся продолжить инженерную деятельность, которой успешно занимался, осуществляя масштабный проект гидрофикации Воронежской губернии, разработанный им в 1921 г. В 1924–1926 гг. он был назначен губернским мелиоратором и под его руководством строились многочисленные плотины, колодцы, пруды; на возглавляемых им общественных мелиоративных работах трудились сотни тысяч голодающих крестьян. Под его руководством в деревнях возводились электростанции.
Письмо Платонова осталось без ответа, но он продолжал добиваться возможности участвовать в строительстве Беломорско-Балтийского канала. Осведомитель ОГПУ в доносе от 20 октября 1933 г. сообщал: «Л. АВЕРБАХ познакомил П<латонова> с ФИРИНЫМ и они ведут сейчас переговоры о работе П<латонова> на Бел<оморско>-Балт<ийском> Канале, где он хочет реализовать интересный проект электрификации водного транспорта»[20].
В начале 1938 г. в «Литературном обозрении» под псевдонимом Ф. Человеков была опубликована рецензия Платонова на «Золотую Колыму» И. Е. Гехтмана[21]. Платонов заметил связь очерков о Колыме с книгой о Беломорстрое. Он указал, что очерк Гехтмана «Король» «…написан в литературном отношении очень хорошо, местами с блестящим остроумием…». Но при этом «ради справки» отметил, что подобного героя встречал у Зощенко: «…аналогичное по материалу и способу изложения произведение уже было написано несколько раньше («История одной жизни» М. Зощенко)»[22]. Очерк Зощенко входил в книгу[23], запрещенную ко времени публикации платоновской рецензии, так как ее главные герои заместитель председателя ОГПУ Ягода, руководивший строительством Беломорско-Балтийского канала, и Фирин, с которым Платонов успел познакомиться, уже были арестованы.
Рецензент использовал прием тайнописи, напоминая о герое очерка Зощенко, который был заключенным и «перековался» на строительстве Беломорско-Балтийского канала, он давал понять, что у Гехтмана тоже речь идет о заключенных.
17
Платонов А. Собрание сочинений: В 8 т. Т. 2: Эфирный тракт. Повести 1920-х – начала 1930-х годов / А. Платонов; науч. ред., коммент. Н. М. Малыгиной [и др.]. М.: Время, 2009. С. 28.
19
Платонов А. П. А. М. Горькому. 13 июля 1933 г. // Андрей Платонов «…я прожил жизнь»: Письма. 1920–1950 гг. / Сост. и коммент. Н. В. Корниенко, Е. В. Антоновой, М. В. Богомоловой [и др.]. М.: Астрель, 2013. С. 336.
20
Андрей Платонов в документах ОГПУ – НКВД – НКГБ 1930–1945 / Публ. В. Гончарова и В. Нехотина // «Страна философов» Андрея Платонова: Проблемы творчества. Вып. 4. М.: ИМЛИ РАН, 2000. С. 853.
21
Человеков Ф. «Золотая Колыма» И. Гехтмана // Литературное обозрение. 1938. № 2; Платонов А. Собрание сочинений: В 8 т. Т. 8: Фабрика литературы: Литературная критика, публицистика / Сост., коммент. Н. В. Корниенко. М.: Время, 2011. С. 175.
23
Зощенко М. История одной перековки // Беломорско-Балтийский канал имени Сталина: История строительства / Под ред. М. Горького, Л. Авербаха, С. Фирина. М.: ОГИЗ. Государственное издательство «История фабрик и заводов». 1934. С. 493–524.