Проснулась Злата даже раньше будильника, сладко потянулась и вдруг задрыгала ногами, закусив губу, чтобы не завизжать. Безумное счастье накрыло ее, а причиной тому послужил волшебный сон. И по поверьям Срединного королевства он имел все шансы стать явью.
- Доброе утро! – пропела принцесса, влетая в кухню.
Василий округлил глаза, увидев Злату в такую рань. Сам он только-только приступил к готовке и сейчас экстренно соображал, чем же накормить прожорливую принцессу. Конечно со вчерашнего ужина еще кое-что осталось, но это он собирался скормить герцогу Мэйнскому, а наследница рода Царапкиных должна питаться только всем самым свежим.
- Доброе!
- Рыжая морда еще спит? – спросила Злата и с ногами залезла на стул.
- Да, насколько я знаю.
- Это хорошо. Вась, будь другом, сделай кофе, а?
- На голодный желудок не позволю!
- Ла-адно. Кофе и бутерброд.
Дворецкий поджал губы и через десять минут поставил перед принцессой овсяную кашу с сухофруктами.
- А бутербродик? – Злата состроила обиженную мордочку, но опытный Василий на это не повелся.
- Бутерброды – неподходящая пища для завтрака, - сказал он. – Тебе еще в школу сегодня идти. А там пришлый. Силы дает только правильный завтрак, а не бутербродики.
- Да-да, - проворчала принцесса и послушно взяла ложку. – Вась, я тебе говорила, что ты зануда?
- Разумеется.
- Кофе хоть дашь?
- Безусловно.
Дотошный дворецкий проследил, чтобы принцесса съела всю кашу и только после этого поставил перед девушкой вожделенный эспрессо.
- А шоколадку?
- Вот.
Темный с фундуком – объедение.
- Еще что-нибудь? – Василий стоял возле Златы и не отрывая от нее глаз смотрел, как она жмурится от удовольствия. Это было одновременно прекрасно и больно. Сердце его замирало, а в животе появилось чувство, которое он не мог описать. Или боялся.
Пора с этим заканчивать, или его душа не выдержит.
- Можно мне еще кофе?
- Хватит.
- Зануда.
За принцессой наблюдала еще одна пара глаз. И чувства Марка Антония были копией того, что ощущал Василий. С одной лишь разницей, что у герцога было будущее со Златой, а у дворецкого – нет. Но было еще кое-что: золотая кошка никогда не вела себя так непринужденно с рыжим котом, как это было у нее с серым.
- А что это вы без меня тут делаете? – прищурился Марк Антоний, прошел мимо дворецкого, чье лицо стало каменным, и уселся возле Златы. – Доброе утро, любимая!
Принцесса показала ему язык, но ответила:
- Доброе. Как твоя рана?
- Зажила. И вообще: я голодный.
Василий учтиво поклонился, достал из холодильника еду, разогрел в микроволновке и поставил перед герцогом.
- Эй! Это же вчерашнее!
- Мы не переводим еду, - сказал дворецкий, особенно выделив «мы». – Или Его Светлость желает, чтобы я приготовил что-то другое?
Даже если Марк Антоний и хотел высказаться – делать это не стал.
- Это сойдет.
А Злата смотрела на молодых мужчин и давилась от смеха.
Глава 17
Как назло, Милочка в школу не пришла, зато явился Марк Антоний. И Злата постоянно ловила на себе его взгляды на уроке и на переменах. Отчего-то принцессе было не по себе. А ведь она должна выйти за него замуж. Она обязана это сделать. Она вынуждена. У нее нет выбора. Но об этом она подумает, когда вернется в Срединное королевство.
Весь день неразлучная троица Наташа, Валя и Оксана провели как и прошлый – тише воды ниже травы. Они незаметно сидели за своими партами, и даже учителя словно их не замечали. Злата подумала, что не мешало бы их показать Ваське – может, он что-нибудь сможет выяснить, раз человеческие доктора ничего не находят.
А вообще, это странно. Если бы это был обычный пришлый, то его жертвы либо должны были умереть сразу же (самые слабые) или уже прийти в себя. Однако Оксана, Валя и Наташа не были похож ни на первых, ни на вторых. Эх, если бы поговорить с другими его жертвами, но где их найти… Погодите-ка! А Борис! Нужно будет ему позвонить после уроков. До того, как они с Машей отправятся по магазинам.
- Маш, сколько еще до конца?
- Пятнадцать минут.
В принципе, они могли бы и не шептать, потому что Аркадий Валентинович, учитель физики, был глуховат, но привычка есть привычка.
- Блиииин, - застонала Злата и положила голову на парту.
- Четырнадцать, - шепнула Маша.
- Блиииин…
Это был последний урок, и терпение принцессы было на исходе. Больше всего она не могла терпеть скуку и бездействие. И именно сейчас это и происходило.