— Ну, никто не сомневается, что уши у тебя, как совы, — фыркнула она и добавила: — Говори уже. Сочтёмся.
— Я слышал, хотя… это всего лишь слухи, конечно… что в городе появилась одна реликвия — вещь небывалой ценности…
− Ну, кража реликвий не такое уж и сложное дело, так чего ты спасовал?
− Ты же слышала, что гранд−канцлер болен? Алехандро де Агилар?
− Ну, что-то такое говорили в таверне. Но это здесь при чём?
− А при том, что, судя по всему, его отравили.
− Отравили? Хм, ну такое случается, даже у грандов. Сыр с плесенью оказался несвеж? — она хмыкнула. — Так при чём тут кража реликвии?
− Следи за цепочкой рассуждений, ми амор, − Люк многозначительно поднял палец, продолжая вышагивать по мостовой, изящно перепрыгивая нечистоты. — Он отравлен и болен, и, вроде бы, даже при смерти, и угадай с трёх раз, кто в этом виноват?
− Хм, если следить за цепочкой… что, снова эйфайры? — насмешливо спросила Эмбер, повторяя за Люком виртуозные прыжки.
Ходить по улице Бургун, там, где к ней примыкают переулки Красных фонарей, всегда небезопасно для обуви.
− Именно, ми амор! В этом снова обвинили эйфайров! Кстати, это было не далее чем три дня назад на заседании сената. Ты знаешь, что сенат и все эти гранды, и бла-бла-бла… — Люк манерно махнул рукой, как делал всякий раз, когда речь шла о тех, кто живёт на Голубом холме, — собрались проголосовать за то, чтобы на всех эйфайров поставить метки?
Про это она тоже слышала. Болтали, что учтут каждого, наденут постоянные браслеты и…
− Так значит, всё из-за гранд-канцлера?
− Сама знаешь, был бы повод… И тут так кстати! Слышал я, шуму было в сенате! К тому же, кто как не гранд-канцлер больше всех ратовал за этот закон? А теперь вот во всех газетах: «Гнусные кровопийцы пытались убить совесть Акадии!» — Люк зажал нос и гнусавым голосом изобразил газетчика-зазывалу. — Теперь дело решённое, проголосуют уже на днях.
— Да, и правда, как «кстати»! — воскликнула Эмбер.
Люк перемахнул через камень ограждения, и она последовала за ним, оказавшись на площадке перед подъёмником. Большое колесо, несколько корзин… За пару сентимо ты вмиг окажешься на самых верхних улицах Средней Акадии. А если жалко денег, так топай по извилистой дороге, которая опоясывает холм тугими кольцами, точно локон юной девы, завитый на палец. Подниматься по этому серпантину пешком — занятие не из лёгких.
Люк дёрнул за верёвку, колокольчик звякнул, и откуда-то из тёмного неба вынырнула большая корзина и опустилась к их ногам. Они забрались внутрь, снова звякнул колокольчик, и корзина поехала вверх, сопровождаемая натуженным скрипом колеса.
Значит, закон о метках всё-таки примут! Вот же, бесово отродье!
Всё это означало только одно — ей снова придётся бежать.
Акадия была тихой гаванью, последним городом во всей Магонии, где эйфайры могли сосуществовать рядом с людьми, пусть не на равных, пусть в тени, на самом дне, но хотя бы имея некое подобие прав. А метка…
Метка — это контроль. А контроль — это грядущее рабство. Или смерть.
Будет облава, их загонят, как зверей, и наденут браслеты, как ошейники на собак. Непокорных отправят в резервацию на уничтожение. Ну уж нет!
Вот поэтому деньги ей сейчас особенно нужны, чтобы убраться подальше от предстоящей облавы. Потому что, как и Люк, она тоже эйфайр − носитель проклятой крови.
*Джумалейцы — народность негроидной расы
*Гранды — высшая знать, почётный статус представителей высшего дворянства.
*Каджуны — этническая группа
*Кантина — бар, погребок, подвальчик, кабачок, таверна (в Италии, испаноязычных странах и США)
*Эмпатия — способность тонко чувствовать эмоции другого как свои собственные. Осознанное сопереживание текущему эмоциональному состоянию другого человека без потери ощущения происхождения этого переживания. Люди, которые могут делать это, называются эмпатами.
*Жакаранда — палисандровое дерево. Вечнозелёное дерево, растущее в Южной Америке. Цветёт душистыми сиреневыми или пурпурными цветами.
*Пачуко - мексиканско-американская субкультура. Её представители носили броские костюмы со свободными пальто и мешковатыми брюками с высокой талией, сужающимися к низу. Наряд часто дополняла длинная цепь, свисающая с пояса. Пачуко предпочитали причёску «утиный хвост» и носили фетровые шляпы.