*Патрон — (исп. patrón) хозяин, начальник, босс.
Глава 2. Костяной король
− Так ты не ответил на вопрос, сам-то почему не подвизался украсть реликвию? — спросила Эмбер, глядя на море огней, мерцающих в поднимающемся над Лагуной тумане. — Ведь хорошо заплатят…
Начался прилив, и там внизу, у кромки моря, туман уже поглотил мангровые заросли, а теперь в нём медленно тонули огни далёких пирсов.
− Ну, так всё дело в том, что реликвию надо вроде как стащить из дома самого гранд-канцлера дона Алехандро де Агилара, − ответил Люк, глядя туда же, куда и Эмбер. — Того самого, в чьём отравлении обвиняют всех нас. Сама понимаешь, такое я не потяну. Так вот поэтому.
Она ощутила, как внутри что-то дрогнуло от звуков этого имени. Что-то завибрировало, как проснувшийся рой ос, и холодное жало ненависти начало наливаться ядом.
Гранд−канцлер Акадии дон Алехандро де Агилар — один из грандов сената, самый ярый борец за резервацию эйфайров. Ну, понятно, чего Люк струсил! Туда и Эмбер не полезет, не такая дура, чтобы оказаться в лапах семьи инквизиторов. Ну уж нет! Работать на Голубом холме — уже большой вопрос, а в доме Агиларов! От одного этого имени у неё мурашки по коже. Это его сторонники стояли за смертью её отца. И, чтобы научиться жить с этим, не вспоминая постоянно тот страшный день, ей понадобилось несколько лет…
− В самом деле? Ничего себе! И Джарр хочет, чтобы я туда пробралась и стащила её?! — спросила Эмбер, едва сдерживая накатившую ярость.
− Именно так. Ведь кто у нас тут лучший мимикрист*? — спросил Люк, явно подтрунивая, и посмотрел на неё искоса. — То-то и оно. Но я тебе ничего не говорил. И не кипятись так, я же вижу, вся уже светишься от злости. Смотри на это иначе: утащить реликвию у дона Алехандро — это ли не изощрённая месть?
− Простенькое дельце, ничего не скажешь! — хмыкнула Эмбер в ответ. — Тебе легко говорить, не ты же суёшь голову в петлю. А меня просто убьют, и вся недолга!
Она выдохнула и постаралась успокоиться. Не стоит сиять своей аурой, пусть даже сейчас они во владениях Костяного короля. Злость отхлынула, а на её место пришла какая-то растерянность.
И как же ей быть?
Костяному королю не отказывают. А если отказывают, то причина должна быть уж очень веской. Настолько веской, что должна перевесить сиюминутную личную выгоду Джарра невосполнимыми грядущими потерями, а иначе он это запомнит. Он вообще злопамятный. Даже не так. Злой. И память у него хорошая, как он сам любит повторять. И, как только его поданные перестают приносить ему пользу или начинают упрямиться, они исчезают бесследно.
Но Эмбер не собиралась служить ему вечно. Просто пока ей это нужно − быть его поданной. Ведь это значит иметь возможность беспрепятственно перемещаться по всей Нижней и Средней Акадии. Это возможность быть незаметной для патрулирующих улицы жандармов и ищеек, ведь Джарр приплачивает всем. Это возможность в любое время покупать туату и аругву у Джо Серого Ворона. Иметь кредит в Изумрудной лавке — подпольном банке Джарра. И ещё много того, что позволяет таким, как Эмбер, жить почти нормальной жизнью. Так что портить отношения с ним сейчас никак не входило в её планы.
Что ни говори, а именно с началом службы Костяному королю её жизнь постепенно стала похожа на жизнь. Ведь с того самого дня, как ей пришлось спасаться бегством от убийц отца, бежать ей приходилось почти всё время. Но у Эмбер был план, и в этом плане служба двум «королям» должна была через год дать возможность наладить легальную жизнь и расквитаться с прошлым. Если, конечно, раньше её не поймают и не убьют. Но если Люк прав, и ей придётся влезть в дом к Агиларам, то плакали её планы. Её точно поймают и убьют, или отправят в исправительный приют для эйфайров. А это хуже, чем смерть.
И что же ей теперь делать?
Корзина пришвартовалась к верхней площадке, и Эмбер вдохнула воздух Среднего яруса. Влажный смрад Лагуны сюда не поднимался, и пахло здесь рабочими кварталами: угольным дымом, свежими опилками, краской и апельсиновым ароматом цветущих ромний, который не мог перебить даже тяжёлый дух кожевенных мастерских. Темнота здесь была густой и тихой. Рабочие кварталы спали глубоким сном, ведь всем их обитателям вставать на работу с первым лучом солнца, а рассвет уже через три часа.
Главная улица Среднего яруса, калле Форталеза, протянулась цепочкой огней поперёк склона холма. Здесь, на самом краю обрыва, в старом заброшенном форте и находился «дворец» Костяного короля. Эта улица − начало его владений, простиравшихся до самой Жардин де Плата. А выше господствовал уже истинный король, среди садов и чистых ручьёв Марина дель Рей, вершины Голубого холма.