Пока я размышлял, сверху донесся едва различимый звук. Однако мне хватило и его, чтобы мгновенно прыгнуть в сторону, совершить длинный кувырок вперёд и откатиться от дыры, как можно дальше. Вскочив на ноги возле изъеденного коррозией громадного станка, я развернулся, одновременно активируя живой доспех. Пока моё тело покрывалось альмаденом, с потолка свесилось жирное, колышущееся тело, из которого торчали суставчатые отростки. В темноте вспыхнули красные огоньки — четыре сдвоенных ряда. Глаза!
Я вбросил в хопеш немного больше энергии и двинулся обратно. Теперь, когда я видел противника, можно было и сократить дистанцию.
Одержимый нащупал конечностями края дыры в полу, переместился немного вправо и грузно шлёпнулся вниз, издав влажный шлепок.
Теперь я мог разглядеть его, насколько позволяли тусклое освещение и режим третьего глаза. Чудовище походило на огромного жирного паука, покрытого редкими жёсткими волосками, однако хитинового панциря у него не было: тело шло толстыми складками. Поддерживали его восемь суставчатых лап, а на бесформенной, покрытой воспалёнными наростами голове горели красные глаза. Существо переместилось в сторону, быстро двигая конечностями, и я понял, что вес и неповоротливый вид создают обманчивое впечатление медлительности. На самом деле, тварь была способна совершать стремительные действия, и нужно быть к ним готовым.
Остановившись, я принял удобную для защиты позу, подняв хопеш и переместив вес тела на выставленную вперёд ногу. Однако Проклятый не спешил нападать. Он двинулся вокруг меня, мерцая алыми зенками и издавая тихий щёлкающий стрёкот. Наверное, мой вид в доспехах и оружие навели его на мысль, что добыча может быть опасна. Иногда люди, охваченные Проклятьем, сохраняли частички разума и своего опыта. Хотя чаще становились просто одержимыми жаждой крови людоедами. С такими было проще: они кидались в драку, пренебрегая опасностью. Первые же вели себя осторожно. Хотя всё равно не могли заставить себя отступить и попытаться спастись бегством, даже когда становилось ясно, что их песенка спета: Проклятья просто не позволяли им отступить.
Паук, наконец, остановился и прижал брюхо к полу — верный признак, что готовится к прыжку! Такие приёмчики я видел не раз, так что слегка присел и напряг мышцы бёдер. Мы замерли друг напротив друга на пару секунд, а затем Одержимый метнулся ко мне, словно пущенный катапультой огромный камень. Ударил бы я его или нет, он в любом случае сбил бы меня с ног, поэтому я прыгнул ему навстречу и упал на пол ровно в ту секунду, как он должен был в меня врезаться. В результате монстр пролетел надо мной, задев жёсткими, упругими ворсинками по спине, и плюхнулся на пол. Его ноги не выдержали веса жирного тела и подломились.
Развернувшись, я ударил по одной задней, по другой, а затем рассёк часть складок вдоль спины. Отскочив назад, скастовал огненный поток и обрушил его на Проклятого.
Зашипел плавящийся жир, завоняло палёными волосами. Паук заверещал и изо всех сил постарался подняться. Пока он разворачивался, охваченный пламенем, я рубанул ещё по одной ноге, отпрыгнул и хлестнул его солнечным кнутом. Светящаяся лента молнией рассекла полумрак цеха и перебила четвёртую ногу монстра. Он завалился на бок, накренился, пытаясь выправить положение, но оставшихся конечностей не хватало, чтобы удержать вес тела, и Проклятый упал, суча ногами по полу. Я ещё раз врезал ему кнутом, вспоров жирные складки, а затем принялся кромсать серпом. Чудище попыталось достать меня ногами, но я просто отрубил их, а затем спокойно занялся беспомощной тушкой. Долго трудиться не пришлось: через пару минут, если не меньше, в темноте цеха воссияло красное зерно! Словно один из восьми глаз паука отделился от головы, вырос в несколько раз и повис над изуродованным трупом.
Поглотив добычу, я деактивировал доспех и поспешил к выходу. Дверь была прикрыта, но легко распахнулась, стоило пнуть её ногой.
Нейт сидела справа на камне и точила маленьким бруском кривой кинжал. Взглянув на меня, она поднялась, сдула с клинка пыль, обтёрла о штанину и сунула в ножны на поясе.
— Готово?
В болтливости её, конечно, не упрекнёшь. С другой стороны, я не лясы точить пришёл в Саккару, а девушка просто делает своё дело — то, за что ей заплатили. Из моей казны, между прочим.
Стянув маску шакала, я кивнул.
— Да. Второй уровень, мелочь. Справился, даже не напрягаясь. Этого мало. Мне бы кого посерьёзней.