Третьим знаком, сопутствующим Страшному Суду будут орудия Страстей Христовых, то есть Крест и гвозди, а также раны на Его теле. Во-первых, они будут явлены в ознаменование Его славной победы и поэтому останутся в сиянии славы. Так и Златоуст говорит: «Крест и раны светлее солнечных лучей. Посмотри также, какова сила Креста. «Солнце померкнет, и луна не даст света своего (Мф 24, 29), чтобы ты знал, насколько Крест прекрасней луны и ярче солнца»[81]. Во-вторых, орудия Страстей будут явлены в знак милосердия Господня, дабы показать, что праведники спасены Его милостью. В-третьих, в знак справедливости Господней, дабы показать, сколь справедливо осуждены злые. Ибо они презрели цену крови, которую Он пролил. Поэтому Он осудит их, согласно Златоусту, в таких словах: «Я сделался за вас человеком, за вас был связан, осмеян, бит и распят. Где же плоды стольких обид, нанесенных Мне? Вот цена крови Моей, которую Я пролил за искупление душ ваших. Где же служба ваша, которую вы оказали Мне за цену Моей крови? Я поставил вас выше славы Моей, когда, будучи Богом, сделался Человеком. Вы же сочли Меня ничтожнее всего, что имеете. Ибо самую ничтожнейшую вещь на земле возлюбили вы больше, чем правду Мою и веру»[82]. Так у Златоуста.
Четвертый сопутствующий Суду признак — суровость Судии. Ведь Он не поддается страху, ибо всемогущ. Златоуст говорит: «Нет такой силы, которая воспротивится Ему, невозможно бежать от лица Его» и проч., «нельзя подкупить Его дарами, ибо нет богаче Его». Бернард же пишет: «Настанет тот день, когда чистое сердце сможет больше, чем коварные слова, когда чистая совесть будет дороже, чем полный кошель»[83]. Также и Августин: «Мы ожидаем день Суда, когда придет тот справедливейший Судия, который не смотрит на лица могущественных, суд Которого не сможет подкупить золотом или серебром ни один епископ, аббат или комит»[84].
Нельзя склонить Судию и ненавистью, ибо Он благ, и ненависть не имеет на него никакого воздействия, как говорит Книга Премудрости: Ты ничем не гнушаешься, что сотворил (Прем 11, 25). Нельзя подкупить Его и любовью, ибо Он справедлив. Поэтому Он не избавит братьев своих, то есть ложных христиан, согласно словам псалма: Брат не избавит (Пс 49 (48), 8)[85].
Нельзя ввести Судию в заблуждение, ибо Он премудр. Как говорит Папа Лев: «Вот страшный взор, который проницает все твердое, для которого все тайное явно, темное светло, немое отвечает, молчание говорит, а разум беседует без слов»[86]. Против такой и столькой Его премудрости ничего не смогут ни доказательства адвокатов, ни измышления философов, ни прекраснейшие речи ораторов, ни уловки хитрецов. Об этих четырех родах людей Иероним говорит так, о первом роде: «Сколькие безъязыкие и немые тогда станут счастливее людей велеречивых». О втором: «Сколькие пастухи будут счастливей философов». О третьем: «Сколькие крестьяне будут счастливей ораторов». О четвертом: «Сколькие глупцы предпочтутся остроумию Цицерона»[87].
Пятый сопутствующий Суду признак — грозный обвинитель. Ибо против грешника встанут три обвинителя. Августин пишет так: «Будет тогда присутствовать диавол, читая вслух слова нашего признания и предлагая нам все, что мы совершили: в каком месте и в каком часу согрешили и что тогда должны были сделать доброго. Так будет говорить этот противник: «Справедливейший Судия, рассуди, чтобы этот человек, желавший быть Твоим по благодати, был моим по вине. Он Твой по естеству, мой по несчастью; Твой ради твоих страданий, мой по искушению; Тебе непослушен, мне же послушен; от Тебя принял ризу бессмертия, от меня — те лохмотья, в которые он одет, Твою одежду он оставил и пришел сюда в моей. О справедливейший Судия, рассуди, чтобы он был моим и со мной был обречен на кару». Сможет ли открыть уста свои такой человек, который справедливо будет сопричтен к диаволу?»[88]. Так у Августина.
Вторым обвинителем будет собственное злодеяние. Ибо всякого человека будут обвинять его грехи, как написано в Книге Премудрости: В сознании грехов своих они предстанут со страхом, и беззакония их осудят их в лице их (Прем 4, 20). Бернард пишет так: «Тогда все вместе дела его скажут: «Ты нас сотворил, мы — дела твои, не оставим тебя, но всегда будем с тобою и вместе с тобою пойдем на суд». И они обвинят его во многих и многочисленных преступлениях»[89].
84
88
Автор приписывает Августину отрывок из сочинения Павлина Аквилейского:
89