Андрей засвидетельствовал, что во всех этих событиях участвовал и он сам. Он также прибавил, что велико таинство Креста. Эгей же сказал: «Крест можно назвать скорее казнью, чем таинством. Однако если ты не послушаешь меня, я заставлю тебя испытать это таинство». Андрей ответил: «Если бы я страшился крестной муки, то не проповедовал бы крестную славу. Хочу я, чтобы и ты услышал о таинстве Креста, чтобы, уверовав, ты признал его, почитал его и спасся».
Тогда Андрей начал возвещать таинство искупления и пятью доводами показал, сколь оно было подобающим и необходимым. Во-первых, поскольку первый человек вызвал смерть посредством древа, подобало, чтобы Иисус Своими Страстями на древе изгнал ее. Во-вторых, поскольку тот, кто отступил от Бога, был сотворен из непорочной земли, подобало, чтобы Тот, кто примирил человека с Богом, был рожден от Непорочной Девы. В-третьих, поскольку Адам простер свои невоздержанные руки к запретной пище, подобало, чтобы второй Адам распростер свои невинные руки на Кресте. В-четвертых, Адам вкусил сладость запретной пищи. И поскольку противоположности изгоняют друг друга, подобало, чтобы Христос был питаем желчной горечью. В-пятых, чтобы Христос даровал нам Свое бессмертие, подобало Ему взять на Себя нашу смертность. Ибо если Бог не сделался бы смертным, то человек не стал бы бессмертен.
Тогда Эгей сказал: «Возвещай эту ложь своим последователям, мне же повинуйся и принеси жертву богам». Андрей же ответил: «Каждый день я приношу всемогущему Богу непорочного агнца, который, будучи съеден всем народом, остается живым и невредимым». Когда Эгей спросил, как это происходит, Андрей ответил, что тот должен сделаться его учеником. Эгей же сказал: «Я пытками вырву у тебя это знание», — и в гневе приказал заключить Андрея в темницу.
Утром он вызвал Андрея на суд и вновь побуждал его к идолослужению, говоря: «Если ты не подчинишься мне, прикажу повесить тебя на кресте, который ты так восхвалял». Когда же он угрожал Андрею многими казнями, тот ответил: «Выбери ту казнь, которая кажется тебе наибольшей. Ведь я тем сильнее буду угоден моему Царю, чем более буду стоек в мучениях за имя Его». Тогда Эгей приказал, чтобы двадцать и один человек высекли Андрея. После этого его должны были привязать ко кресту за руки и ноги, чтобы он претерпел долгое распятие.
Когда Андрея вели ко кресту, сделалось большое стечение народа. Все говорили: «Неповинную кровь его проливают без причины». Но апостол просил их не препятствовать его мученичеству. Завидев вдали крест, он приветствовал его, говоря: «Здравствуй, Крест, освященный Телом Христовым и украшенный членами его, словно жемчугом. Прежде чем взошел на тебя Господь, ты нес страх на земле. Ныне же ты являешь небесную любовь и сделался желанным. В покое и радости я иду к тебе, чтобы ты в веселии принял меня, ученика Того, Кто висел на тебе. Всегда я любил тебя и желал. О благой Крест, принявший красоту и благолепие членов Господних! Давно желанный, сильно любимый, беспрестанно искомый и, наконец, приготовленный желающей тебя душе! Возьми меня от людей и передай моему Учителю, чтобы тобой меня принял Тот, кто тобой искупил меня». Говоря это, Андрей снял одежды и отдал своим мучителям. Так они распяли его на кресте согласно приказу. Оставаясь живым на кресте в течение двух дней, Андрей проповедовал двадцати тысячам собравшихся людей. Толпа угрожала Эгею смертью и говорила: «Не должно, чтобы муж святой, кроткий и благочестивый терпел такое». Тогда Эгей пришел, чтобы снять святого со креста. Увидев его, Андрей сказал: «Для чего ты пришел к нам, Эгей? Если для покаяния, то сотвори его. Если же для того, чтобы снять меня, то знай: живым я не сойду с креста. Ибо уже вижу я Царя моего, который меня ожидает». Когда же собравшиеся хотели развязать Андрея, то не могли к нему прикоснуться, ибо руки их вдруг стали бесчувственными.
Согласно Августину, увидев, что народ хочет снять его, Андрей сотворил на кресте такую молитву: «Не позволь мне, Господи, сойти со креста живым, ибо настало время, чтобы Ты предал земле тело мое. Столь долго я уже носил его, столь долго я бодрствовал и трудился над этим телом, доверенным мне: желаю уже освободиться от этого послушания и совлечься этого тягчайшего одеяния. Я помню, как страдал с ним, тяжко носимым, трудно превозмогаемым, бессильным в благополучии и радостным в стеснении. Ты знаешь, Господи, сколько раз это тело пыталось отвлечь меня от чистоты созерцания, сколько раз оно будило меня от сладкого и покойного сна, сколько раз оно доставляло мне скорбь. Но, благословенный Отче, я, насколько смог, противостал ему и победил, сражаясь Твоею силой. Прошу Тебя, справедливого и праведного воздаятеля: не возвращай мне это тело. Но вручаю его Тебе, как залог. Поручи его другому, мне же больше не чини препятствий через него. Пусть оно служит мне в Воскресении и принесет Тебе заслуги своих трудов. Доверь это тело земле, чтобы я больше не бодрствовал над ним и чтобы оно не тревожило меня и не препятствовало свободно стремиться к Тебе, источнику Жизни вечной и радости»[95]. Так говорит Августин.