Другое знамение было явлено через кесаря Августа, приказавшего, чтобы никто не дерзал называть его богом, о чем свидетельствует Орозий. Ведь когда кесарь созерцал опоясавший солнце крут, он стал размышлять об обращенном в руины храме, а также об источнике масла, и понял, что в мире родился Тот, Кто превыше его, и повелел, чтобы его самого не называли ни богом, ни господином. В неких Хрониках можно прочесть, что, когда наступил день Рождества Господня, Октавиан предписал строить по всей земле общественные дороги и простил римлянам все долги. Власть его распространилась на весь мир, и, хотя поначалу сила его характера не нравилась римлянам, затем, установив в государстве мир, он проявил кротость и милосердие, так что отказался принять имя Бога, которым хотели именовать его римские льстецы. Он предпочитал, чтобы его называли Отцом, а не Богом, и, как говорят, в свой смертный час произнес: «О, если бы мы никогда не знали Тебя или же удостоились знать Тебя дольше!»
Также знамение было дано через содомитов, которые единственные во всем мире были уничтожены в ту ночь. Иероним пишет: «И воссиял им такой свет, что он испепелил всех, погрязших в подобном грехе. Христос сотворил так, истребив их всех, чтобы в естестве, которое Он воспринимал, никто более не смог найти подобной скверны». Августин же сказал: «Увидел Бог, что люди на земле стали поступать вопреки природе, и, воплотившись, искоренил их».
В-пятых, знамение было явлено через творение, которое имеет бытие, жизнь, ощущение, рассудок и знание, то есть через ангелов. Ведь сами ангелы возвестили пастухам о рождении Христа, как только что было рассказано.
Рождество Христово было явлено нам на благо. Во-первых, ради посрамления демонов. Ведь враг теперь не мог одержать над нами победу, как то случалось прежде. Рассказывают[116], что святой Гуго, аббат Клюнийский, во время богослужения в день Рождества Господня увидел Блаженную Деву с младенцем на руках, обратившуюся к нему с такими словами: «Наступил день, когда исполняются предначертания пророков. Где ныне тот враг, который до сего дня был сильнее людей?». При звуке ее голоса диавол восстал из земли, чтобы насмеяться над словами Госпожи, но солгала неправда себе самой (Пс 27 (26), 12). Диавол стал бродить по обители братьев, но был изгнан: из оратория — молитвой, из трапезной — поучением, из дормитория — тонкой соломенной подстилкой, из зала капитула — терпением.
Также в книге Петра Клюнийского говорится, что во время Сочельника святому Гуго, аббату Клюнийскому, явилась Блаженная Дева, державшая на руках Младенца и игравшая с Ним. Тот Младенец говорил ей: «Ты знаешь, Матерь, что Церковь будет отмечать день Моего Рождества с ликованием великой радости. Где сейчас сила диавола, что может сказать он и что сделать?». Тогда показался диавол, как бы восставший из земли, и сказал: «Поскольку я не смогу войти в церковь, где будут петь Тебе хвалу, я войду в зал капитула, в дормиторий и в трапезную». Когда же диавол попытался войти туда, он обнаружил, что проход в зал капитула тесен для него, ибо диавол был слишком толст, а проход в дормиторий низок для него, ибо диавол был непомерно высок. Дверь же в трапезную оказалась запертой на засовы, и теми засовами стали кротость послушников, их усердие в слушании чтений и умеренность в пище и питье. И тогда диавол исчез, посрамленный.
Во-вторых, Рождество стало благом из-за прощения. В одной из Книг примеров рассказывается о том, как некогда одна порочная женщина в раскаянии заглянула в сердце свое и отчаялась получить прощение, ибо, размышляя о Суде, та женщина поняла, что обречена пребывать в аду, размышляя о небесах, осознала, сколь она порочна, размышляя о Страстях Господних, увидела, сколь она презренна. Но тут женщина вспомнила, как легко прощают дети, и стала умолять Христа простить ее во имя Его детства, и была удостоена услышать голос, возвестивший, что она прощена.
В-третьих, ради исцеления от страданий. Об этом благе Рождества говорит Бернард: «Род человеческий страдает трижды — в начале, в середине и в конце. Рождение было преисполнено скверны, жизнь полна превратностей, смерть страшила опасностями. Явился Христос и принес три лекарства против трех болезней. Ведь Он родился, прожил и ушел из мира. Его рождение очистило нас, Его жизнь дала нам наставление, Его смерть уничтожила наш страх». Так сказал Бернард[117].