По смерти епископа Осмы все прочие отправились в обратный путь, и только один Доминик с немногими соратниками остался в тех краях, твердо проповедуя слово Господне против еретиков. Враги истины смеялись над ним, плевали в него, кидали грязь и всякий сор и в насмешку привязывали ему на спину мочало.
На угрозы убить его Доминик бесстрашно отвечал: «Я недостоин славы мученичества и еще не заслужил подобной смерти». Поэтому, проходя через те места, где недруги злоумышляли против него, Доминик не только не испытывал страха, но бодро шел с песней на устах. Дивясь на него, люди говорили: «Неужели ты не содрогаешься при мысли о смерти? Что бы ты делал, если бы мы схватили тебя?». Доминик отвечал: «Я бы просил вас убить меня не внезапным ударом, но понемногу, постепенно отрезая мои члены и поднося их к моим глазам, а затем, выколов сами глаза, оставить мое полуживое тело трепещущим в собственной крови — или убить так, как пожелаете сами».
Узнав, что некий человек из-за крайней бедности присоединился к еретикам, Доминик решил продать себя, чтобы вырученными деньгами избавить человека от нищеты и выкупить от ереси. Так бы Доминик и поступил, если бы милость Божия не позаботилась о бедности того человека по-другому.
В другой раз некая женщина, горько плача, пожаловалась Доминику, что брат ее томится в плену у сарацин и у нее не осталось надежды выкупить его. Охваченный глубоким состраданием, Доминик был готов продать себя ради выкупа пленного, но Бог не позволил, провидя, что Доминик призван искупить многие души.
Однажды в окрестностях Тулузы Доминик гостил в доме у неких достойных жен, соблазненных показным благочестием еретиков. Чтобы выбить клин клином, во время всего Великого поста Доминик и его товарищ постились только хлебом и холодной водой. Проводя всю ночь в молитве, лишь побуждаемый немощью, он простирал уставшее тело на голых досках. Так он привел тех жен к познанию истинной веры.
Со временем Доминик стал размышлять об учреждении Ордена, делом которого было бы проповедовать, странствуя по всему миру, и укреплять истинную веру против еретиков. Прожив в окрестностях Тулузы десять лет со смерти епископа Осмы до созыва Латеранского собора[94], Доминик отправился на Вселенский собор в Рим вместе с Фульком, епископом Тулузским. Там он просил Верховного понтифика Иннокентия[95] разрешить ему и его последователям основать Орден, который должен был называться и стать Орденом проповедников. Папа высказал сомнение, но однажды ночью он увидел во сне, как Латеранская базилика вот-вот обратится в руины. Пока он в страхе взирал на нее, к церкви подошел муж Божий Доминик и, подставив плечи, удержал готовое обрушиться здание. Проснувшись и уразумев смысл видения, Иннокентий радостно согласился на просьбу мужа Божия. Папа советовал Доминику, вернувшись к братьям, избрать один из одобренных Церковью уставов, а затем снова прибыть к нему и просить об утверждении этого устава.
Вернувшись, Доминик передал братии слова Верховного понтифика. Тогда все братья, числом шестнадцать, призвав Святого Духа, единодушно избрали устав святого Августина, славного Учителя и проповедника, сами намереваясь стать проповедниками на деле и по имени. К этому уставу они добавили некоторые более строгие обычаи, которые постановили соблюдать. Между тем Иннокентий скончался, и Верховным понтификом был избран Гонорий[96]. В 1216 году Папа Гонорий утвердил устав Ордена.