— Не любишь караоке?
— Не то чтобы не люблю, просто это как-то… — он попытался подобрать слово, но не смог, повесил нос. Так дело не пойдет!
— Представь, что ты битый жизнью якудза средних лет. Ты вырос в детском доме, который содержал патриарх клана. Ты всегда видел в нем образец для подражания, считал человеком чести. Ты решил пойти по его стопам. Твоя жизнь не была легкой. Тебе пришлось пережить предательство, изгнание из клана, потерю любимой женщины и названного брата. Но ты всегда следовал своим убеждениям, кулаками пробивая себе путь в жизни, став четвертым председателем. У тебя появилась своя семья. Твердо придерживаясь принципов, ты привел ее к процветанию. И вот ты пришел в подпольный бар, и за рюмкой виски вспоминаешь свою прошлую жизнь. Как думаешь, в этой ситуации уместно спеть пару-другую песен? — сжато выдал я другу кусок сюжета нескольких первых частей серии игр Якудза.
Он немного продумал, потом улыбнулся и кивнул:
— Знаешь, в этом что-то есть. Я спою.
Вот и отлично. Отвернувшись от друга, увидел ехидно глядящих на нас девушек.
— Ох уж эти мальчики! — прыснула в ладошку Фукуда-сан. Хэруки захихикала. Я вздохнул и развел руками — ну а что поделать. Кейташи, весь красный, закричал:
— Ну и ладно! Давайте уже петь!
Отобрав у них книгу, он быстро пролистал ее. Ткнул пальцем:
— Эта подойдет. Кохэку, как пользоваться этой штукой? — обратился он к Фукуде-сан. Хо, они стали называть друг друга по именам? Хороший знак.
Она взяла со стола пульт, показала ему куда нажимать. Он выбрал песню. На экране появилась надпись «Omega Tribe — Older girl». Заиграл проигрыш. Такую песню я не слышал. Ну что тут сказать? Кейташи старался. Песня закончилась, мы похлопали красному как рак другу. На экране появилась оценка — 53. Мы заржали, Кейташи поклялся, что следующую песню он споет лучше.
После этого пульт схватила Хэруки, на экране появилась следующая песня: «Junko Ohashi — Sweet Love». Про любовь, значит? Интересно, это для меня?
Хэруки пела просто офигенно. Прикрыв глаза, она вкладывала в песню всю душу. Ее хрустальный голос ласкал слух. Идеальное попадание в ноты. Песня закончилась, мы похлопали. На экране появилась оценка — 96. Тупая бездушная машина! Да что ты понимаешь! Это минимум 500/100!!!
Фукуда-сан сказала, что не проиграет. Выбрала песню «Anri — Remember Summer Days». Странно, что на английском в этих песнях всего по паре строчек, но называются они в честь них. Видимо, какая-то мода.
Как бы мне не хотелось признать обратное, но пела она ничуть не хуже Хэруки. Караоке-машина показала ей 96.
Хэруки вскочила, завладела пультом. «Miki Matsubara — Stay With Me». Тоже хорошая песня. 96. Фукуда-сан с криком «Да что это такое!» нашлепала на пульте следующую песню. «Yoko Oginoma — Eat You Up». Эта была подинамичнее, но результат тот же — 96. Теперь я понимаю, почему Хэруки и Фукуда-сан торчат в караоке часами. Победителя просто невозможно определить.
— Да сколько можно! — закричал Кейташи, вырвав у них пульт. Набрал какую-то песню, — Первый куплет поешь ты! — ткнул он пальцем в Фукуду-сан, — Второй-ты! — указал на Хэруки, — Припев и третий куплет поете вместе!
Девушки согласились. Хэруки взяла свободный микрофон. Начался проигрыш. «Junko — Yagami Bay City». Офигенно! Девичьи голоса органично дополняли друг друга, подруги выкладывались на полную. Автомат показал 100. Подруги дали друг другу пять.
— Вот она мощь командной работы! — победно прокричал Кейташи, подняв кулаки к потолку.
Внезапно все обратили взгляды на меня. Все это время я сидел и не отсвечивал, хрупая печеньками.
— Одзава-сан, ты еще не пел, — укоризненно произнесла Фукуда-сан. Хэруки согласно кивнула:
— Да, Иоши, это нечестно. Ну-ка держи! — протянула она мне микрофон.
Выбора нет, да? Ладно, я и не рассчитывал молчать весь вечер. Песню присмотрел уже давно. К сожалению, каверы Хатсуне Мику на «Король и Шут» и «Гражданскую оборону» еще не изобрели, поэтому придется обойтись кое-чем постарше. Я взял микрофон, пультом выбрал нужную песню. Заиграл знакомый практически каждому жителю бывшего СССР проигрыш. Надпись на экране «Takiko Kato — Hyaku-man-bon no bara». «Миллион алых роз».
Закрыв глаза, я с улыбкой слушал такой знакомый мотив. Открыл глаза, читая подсказки с телевизора, запел на японском. Меня хватило до первого припева. Пошло все к черту!
— Миррион-миррион-миррион арых роз…
Оставшуюся песню допел на русском, по памяти. Из-под закрытых век текли слезы. Родина, мы обязательно увидимся снова. Я не забыл тебя.
Открыв глаза, увидел ошарашенные лица друзей. Спалился!