Вот так и нужно было сделать сразу. А если бы не получилось сбежать? Сидел бы сейчас в подвале вместе с Сохэем и Кеиджи, теряя куски плоти? Вот она твоя способность, уважаемый главный герой — «Помощь взрослых»! Иоши-стукач, Иоши-ябеда! Снова нажалуешься папочке, мистер Бесполезность?
Я истерично заржал. Знаете, кто я есть?
— МАРАРЕТНИЙ ДЕБИЛ! — припечатал я сам себя.
Как надо поступать с малолетним дебилом, пытающимся всеми силами показать миру свою значимость? Максимально нагрузить его обязанностями, чтобы у него не оставалось времени на дурь. Я надеялся, что получится контролировать влияние биологии школьного тела, но, похоже, просчитался. Уровень стресса зашкалил и меня «поплавило», отключив критическое восприятие действительности. Так быть не должно. Дисциплина и самоконтроль должны быть абсолютны.
Решено! Компенсируя крах самооценки, как только этот бесполезный кусок плоти — я качнул сломанной рукой, она ответила болью — придет в норму, отправляюсь на подработку и в какую-нибудь секцию, где меня научат быть сильным и бить морды нехорошим людям.
Я даже не удивился, заметив посреди моста зловещую фигуру Сэкеры-тян. А разве могло быть иначе?! Все, к черту, школа-дом, школа-дом, никаких прогулок, никаких внезапных встреч!
— Что это с тобой? — заметила она мой слегка потрепанный вид, довольно ощерилась: — Наконец-то решил сдохнуть? Так почему не довел дело до конца?!
Вот бы иметь сейчас диктофон.
Игнорируя сумасшедшую, побрел дальше. Даже реагировать на тебя лень.
— Твой жалкий вид радует мое сердце, — продолжал глумиться очередной травмированный ребенок, — Держи! — в свете фонаря что-то блеснуло, у моих ног упало лезвие бритвы, — Сегодня отличный вечер, чтобы этим воспользоваться!
Я наклонился, поднял лезвие, кинул обратно ей.
— Если хочешь, чтобы я умер — сделай это сама! Давай, я даже не буду сопротивляться! — широко развел руки в стороны.
— Ты!.. — злобно сощурилась Сэкера-тян.
— Чего ты ждешь? Давай, просто проведи бритвой вот здесь! — я указал пальцем на сонную артерию.
— Ты! Да пошел ты! — соседка кинула в меня бритвой и убежала.
— Слабачка! — крикнул я ей в спину.
Получается, я победил?
Дойдя до дома, сощурился на горящую над крыльцом лампочку. Вот оно, деяние, достойное истинного попаданца! Всем бояться, примитивные хроноаборигены!
Нервно посмеиваясь, открыл дверь, прошел внутрь с робкой надеждой, что отец не заметил моего исчезновения и уже спит.
— Что с тобой?!
— Мы убивали гуков тысячами, но эти хитрые коммунистические ублюдки словно появлялись из-под земли! — поделился я с батей вьетнамским флешбеком и заржал.
Батя полезный! Батя сейчас отвезет любимого сыночку в больничку, где добрый доктор починит сыночке ручку!
— Сын… — настороженно спросил отец.
— Меня ограбили! — выдал я самую очевидную отмазку.
— Как?! Кто?! Да ты весь в крови! Тебе срочно нужно в больницу! Дай я… — он метнулся ко мне, протянув руку к затянутой на лбу футболке. Я отшатнулся.
— Пусть лучше врач посмотрит, ладно?
Батя кивнул, набрал номер, вызвал скорую. Я в это время сковырнул грязнющие кроссовки и пошел на кухню, оставляя следы на полу мокрыми носками. На кухне открыл кран, припал к воде. Голова закружилась, я упал на стул. В кухню забежал отец.
— Тебе плохо? Где болит? — озабоченно спросил он.
— Болит голова, рука, печень, — честно ответил я ему, — Кровища — из раны на лбу. Вроде не особо опасная. Рука, — выложив руку на стол, попытался сжать пальцы. Те почти не слушались, — Скорее всего сломана. Печень просто отбили.
Батя побледнел, метнулся ко мне, начал ощупывать руку. Я заорал, он отшатнулся. В его глазах стояли слезы. Стало СУПЕР стыдно. За что я так с ним? Ничего, отец, малолетний дебил исправится.
— Все не так страшно, как выглядит. Прости, твоего диктофона больше у меня нет, — покаялся я.
— Какой к чертовой матери диктофон?! — взорвался отец, — Ты себя видел?!
Я покачал головой, батя сходил в коридор, вернулся с зеркалом. Посмотрел на свое отражение — грязный, окровавленный, по пояс голый, худой школьник. Нездорово блестящие глаза выгодно подчеркивались тенью, создаваемой «футболочным узлом». Хоть сейчас в хорроре снимай. Не выдержав, я рассмеялся.
— Да что с тобой не так?!
Я пожал плечами. Накатила апатия. Фигня, батя поорет и успокоится.
— Извини, теперь я полностью осознал твою правоту, и буду выходить из дома только в школу! — совершенно искренне выдал я.
Батя сел за стол, схватился за голову.
— Да когда же это закончится?! — промычал он.