«Нет!»
«Вот так сжимаешь кулак… – снова говорил он со смехом. – Да не так сильно же! И не прячь большой палец внутрь, сломаешь. Клади его вот так. И бей ровно, на выдохе. Этому тебя не научит достопочтеннейшая кирия Элен, правда?»
«Джонотан, – мысленно повторила Агата, чувствуя жаркое дыхание Хайрата. – Ты мне нужен. Прости меня, Джонотан».
Маг нетерпеливо бросил её спиной на постель и навалился следом. Агата прикрыла глаза, ещё борясь с невозможным жжением в груди, но вдруг ощутила, что её пальцы сжимают что-то тяжёлое и холодное.
Чашу для горящих благовоний.
Зачем она держит её? Зачем, ведь она больше всего на свете хочет получить наслаждение…
«Джонотан», – вспыхнуло в голове слово, значение которого уже будто стёрлось из памяти.
– Что ты сказала? – прохрипел Хайрат, приподнявшись на одной руке.
– Я сказала… Джонотан, – резко выдохнула Агата и из последних сил ударила Хайрата чашей в висок.
Хайрат рухнул тут же, без вздоха, как подкошенный. Проклятая магия продолжала разливаться ядом внутри. На вкус как вода, а на деле… отравленное пойло. Тело ломало, выкручивало все мышцы, и не было сейчас желанней события, чем снова прикоснуться к Хайрату и потребовать от него…
Агата сцепила зубы, выбралась из-под тяжёлой руки и из последних сил подползла к Орхану. Пнула его ногой, снова и снова. Приподнялась, пошатываясь и пытаясь распутать непослушными руками путы.
– Джонотан. Джонотан… Джонотан… – твердила про себя полушёпотом как безумная, словно самое сильное на свете заклинание.
Орхан не приходил в сознание. Его Хайрат тоже чем-то опоил?!
Хотелось взвыть на Луну – ту самую, что должна была услышать и дать ей силы, а не отнять их и не сделать безвольной куклой перед лицом всесильных на Востоке мужчин.
Боковым зрением Агата поняла, что Хайрат приходит в себя.
Скоро всё закончится. Если Орхан не очнётся и не сможет противостоять своему же магу, она точно проиграет.
Агата похлопала своего несостоявшегося мужа по щекам. Красивое лицо Орхана выражало покой и блаженство, и она вдруг залюбовалась им: такие красивые губы, такие ресницы и… боги, надо собраться!
Агата со всей силы впилась в его кожу ногтями, Орхан немного дёрнулся, но не пожелал открыть глаза и прийти наконец в чувство!
Она обречённо обернулась на Хайрата, который встал и выпрямился, потирая ушибленный висок. Чёрный яростный взгляд не обещал ничего хорошего, да Агата и сама готова была упасть ему в ноги, чтобы он простил…
– Грешная дрянь… Я же говорил, что стоит дать тебе волю – и ты падёшь так низко, как может пасть женщина, отдаваясь каждому встречному, – прохрипел Хайрат. – Тебе придётся очень постараться, чтобы я…
За стенами шатра тоскливо завыл ветер. Агата приподняла голову, прислушиваясь, и показалось, что в этом вое ветра она отчётливо слышит чьё-то улюлюканье и яростные, громкие крики.
Глава 36
Аль гарэйн
Джонотан с силой отпихнул от заветного шатра стража в белых одеждах, который уже подчинился магии Вильхельма.
– Зайду с той стороны, – пират сплюнул, лихо спешиваясь с лошади на ходу.
Схватка с десятком стражей вышла короткой: куда им против двух очень злых магов. Ну и против ещё четырёх теней, которых Джонотан прихватил с Десиром из дома Орхана, когда изначальный план провалился.
Они прибыли в условленный час, но было поздно: Агату успели увезти, и потребовалось немало времени, чтобы выяснить точное место обряда. Немало времени и несколько кровавых жертв – стражи в белом не желали раскалываться даже под воздействием магии. Жёстко же их тренировал Хайрат!
Вильхельм согласился помочь сразу, стоило Джонотану прийти к нему в ночь перед обрядом: за обещание получить взамен заклятый артефакт, из-за которого уже пролилось столько крови. Аль гарэйн. Сила рода. Было уже всё равно, кто будет владеть наследием Востока. Да, оно досталось когда-то родителям Джонотана, а потом им завладел Сезар ди Эмери – но никому зачарованное золото не принесло счастья. Только боль и смерть.
Закрыв глаза от летящего в лицо песка, Джонотан ударил локтем в шею последнего безголосого воина и бросился к шатру, путь к которому наконец был свободен. Он даже не ожидал, что здесь будет столько стражи. Похоже, Орхан действительно высоко ценил Агату… И готов был на всё, чтобы никто не помешал им провести обряд.
При мысли о том, что она сейчас наедине с ним, Джонотан сжал зубы и бегом преодолел расстояние до заветного шатра, где вот-вот должен был начаться обряд – полная луна почти взошла.
Пустынный ветер грозился перерасти в бурю, рвал тяжёлую золотую бахрому шатра, и в призрачном свете хлопающие, тяжёлые занавеси казались ожившими призраками пустыни, что поднимались из песков. Послышались звуки борьбы и вскрики, и Джонотан, не желая тратить время на поиски входа, просто рубанул по ткани клинком и ворвался внутрь.