– Ну-ну. Так вот это теперь считается золотом? – Айра небрежно поддела пальцем одну из цепочек, лежащих на груди Агаты. – Да его и не видно! Только служанкам такое и носить.
– Не слушай её, птичка, сам господин Орхан оказал тебе великую милость своими дарами, а она – завистливая змея, по которой скучает плеть. Вот пожалуюсь на тебя господину, – добавила Фадия, сердито глядя на ничуть не смутившуюся Айру, – будешь знать, как злословить!
– Так я ничего такого не сказала, – изящно пожала плечами та. – Просто помогаю разобраться, ведь Священная Луна, озаряющая ночной небосвод, велит девушкам всегда помогать друг другу. Вот я и говорю, чтобы эта новенькая не обольщалась. Она господину нужна только постель греть в те дни, когда мне боги не позволяют быть с ним. Иначе перед всеми он бы не дотронулся до нее до самой свадьбы. Все знают, что я – любимица Орхана, и так останется впредь!
Элен снова попыталась защитить свою воспитанницу, но на сей раз её сдержала Фадия, твердя, кто никто не смеет прикасаться к избранницам самого Орхана и лучше бы ей, Элен, держаться от них подальше, а то не ровен час и великий господин узнает, выйдет из себя и…
Агата никогда не считала себя сдержанной, наоборот, отец всегда твердил, что ей стоит смирять свой огненный характер. И Агата привыкла сдерживаться и быть невозмутимой, как того требовало светское общество. Но шторм, плен у пиратов и зыбкость её положения, кажется, сломали и без того хлипкие оковы условностей. Поэтому, когда Айра, ещё раз, насмехаясь, потянула за цепочку на её груди и ожерелье-ошейник ощутимо впилось в кожу, Агата перехватила её руку и с силой сжала:
– Не смей ко мне прикасаться! – проснувшаяся злость пробудила в Агате настоящую демоницу. – Или злишься, что сам повелитель склонил передо мной колено… в то время как ты ползаешь у него в ногах, вымаливая милость?
– Замолчи! Ай, ты делаешь мне больно! Она напала на меня! – выступившие на глазах явно картинные слёзы не помешали Айре пребольно наступить Агате на ногу и вцепиться ногтями ей в руку.
– Это ложь, – Агата со всей силы отпихнула ненормальную, но та держалась крепко, а дурацкие расшитые тапочки, наоборот, едва не сваливались с ног.
«Только бы не разбить голову», – подумала Агата, когда они обе повалились на пол.
Она сильно приложилась локтем, зато второй, судя по придушенному сипу, угодил внезапной сопернице в живот.
– Я тебе лицо расцарапаю! – заорала та и действительно кинулась на неё с кулаками.
– Убью, – мрачно и решительно отозвалась Агата, чувствуя внезапный азарт.
После шторма, плена, волнения за судьбу отца и Джонотана, унизительной встречи с Орханом оказалось неожиданно легко и приятно дать волю своей злости, вцепиться противнице в волосы, отдирая от себя, и орать, катаясь с ней по полу. Боли Агата не замечала: когда они были подростками, Джонотан считал её партнёром по играм, а не хорошей девочкой, и мутузил так же, как всех своих товарищей.
– Спасите! Она на меня напала! – завизжала Айра, и ей завторила низким голосом Элен, когда Агата ловко вывернувшись, заломила руку внезапной соперницы за спину. – А-ай, больно!
– Агата, кирия! – оклик Элен отвлёк на мгновение, и этого хватило скользкой девице, чтобы вывернуться из захвата и ухватить Агату за одну из кос.
Жалобно звякнули цепочки, драгоценный венец упал с головы, но Агата только сжала зубы, хотя больно было ужасно.
– Ах ты змея! – она вспомнила, как Джонотан учил её правильно сжимать руку в кулак, и со всей силы ударила вцепившуюся в её волосы Айру в плечо.
Костяшки пальцев больно заныли, мерзкая цепочка-ошейник впилась в шею от резкого движения руки, но наградой ей был вопль противной девицы и её некрасиво скривившееся лицо.
Вот только порадоваться Агата не успела: удар вышел на удивление сильным, а Айра, так и не выпустив её косу из рук и не удержавшись на скользком полу, с воплем спиной полетела в бассейн с рыбками, увлекая её за собой.
Агата приземлилась прямо сверху, зажмурившись от плеснувшей во все стороны воды. Богато расшитый халат сразу же намок и потяжелел, а тонкая блуза облепила грудь, приятно охлаждая разгорячённую кожу. Вот только цепочки подаренного украшения зацепились за вышивку на рубашке Айры, и встать никак не получалось.
– Ты… ты, – задушенно просипела Айра, расцарапывая Агате руки в попытке спихнуть с себя.
– Ну, я, – согласилась Агата, рванула цепочки посильнее, наплевав на боль в шее и надеясь, что замысловатое украшение порвётся наконец. Но оно выдержало, в отличие от драгоценной вышивки.