Вендела закатила глаза, когда мама покраснела и отвернулась. Дорогие родители, в двадцать первом веке живем, я уже посмотрела и «Эммануэль», и «Анжелику» и даже «Паприку». У отца на лбу выступили маленькие капельки пота, Вендела даже пожалела его.
— Хорошо, папа. Я поняла. Ты увез маму без согласия ее семьи, вы поженились, а потом родилась я. А причем тут Кнут Валлин?
— Он мне помог. А взамен я пообещал ему мою старшую дочь.
Да уж, это было совсем не в духе двадцать первого века. Но Греттир Валлин…
— Хорошо, папа. Я согласна.
Бисеринки пота собрались в большую каплю, которая скатилась вниз по щеке отца.
— Видишь ли, дочка. Это было просто устное соглашение. Мы договорились, что примем окончательное решение, когда ты вырастешь. Греттир познакомится с тобой и решит…
Теперь закашлялся отец. У Венделы по спине пробежал холодок.
— Ты хочешь сказать, папа, Греттир посмотрит на меня и решит, хочет ли он на мне жениться? И он имеет право отказаться? А я не могу?
Ее плечи были расправлены, спина безупречно ровная, а руки спокойно лежали на коленях. Спасибо бабушке за выучку.
— Кха-кха-кха. — Теперь кашлял отец, надсадно, словно подавился рыбьей костью.
— Именно это и хочет сказать твой отец, дорогая. — Бабушка встала и расправила и без того идеальные складки на юбке.
— Сиди здесь, Освивр, я принесу тебе горячего вина.
Глава 3
Подарок все-таки был. Он ждал Венделу в ее спальне: красивое платье (настоящее! вечернее!) было разложено на кровати, а рядом на полу стояли туфли на огромном каблуке. Именно в таких позировали модели в модных журналах. Как стоять на этих каблуках, Вендела примерно представляла, но как в них ходить — нет.
И даже драгоценности были, правда, мамины. Если Гутрун Турханд и ходила всегда в платке и шерстяном платье, это не оттого, что муж не дарил ей шелков и бриллиантов, еще как дарил, только лежали они в сундуке и шкафу. Вендела взяла в руки квадратную коробку и провела пальцем по полоске сверкающих камней. Греттир подарит ей такие же, а может быть и лучше. Все эйги дарили своим женам дорогие вещи, независимо от того, жили супруги в согласии и мире или терпеть друг друга не могли. Украшением мужчин по традиции было ценное оружие, а женщин — побрякушки и косы.
Семья Греттира всегда была состоятельной, а уж после возвращения истинного Конунга, дела Валлинов и вовсе пошли в гору. Сейчас уже никто не вспоминал, что в роду у них не было ни ярлов, ни королей, потому что у них был большой дом, машины, земля в Уппсале и на севере и успешный бизнес в городе.
Вендела бросила на постель шапочку, подняла платье и приложила нарядный шелк к груди. Платье было выбрано с умом: блестящая ткань соперничала с цветом ее волос, но оттеняла белую кожу шеи и нежный румянец щек, а серьги подчеркивали необычный цвет глаз девушки. Она не сдержала улыбки и подмигнула своему отражению. Наконец-то Стая увидит настоящую Венделу Турханд, а не серую мышь в бесформенной хламиде.
— Любуешься на себя? — В зеркале за ее спиной всплыло бабушкино отражение.
— Не знаю, бабушка. — Вендела оглянулась и посмотрела на старую женщину почти виновато. — А вдруг я ему не понравлюсь? Вдруг он откажется? Это же будет позор для нашей семьи?
— Это будет значить только, что Греттир Валлин дурак. Ты истинная Рауда, до мозга костей, в тебе, спасибо богам, нет ничего от этих Турхандов. А женщины Рауда славятся в Гренланде не только красотой, но и умом. И потому за кого попало замуж не выходят. Если уж ты не хочешь подождать с замужеством, то должна выбрать самого достойного.
Вендела, как обычно, пропустила мимо ушей бабушкину шпильку в адрес мужчин Стаи, потому что для упрямой старухи все они были «кем попало».
— И как же определить самого достойного? По ценности даров? По силе семьи?
Бабушка мягко отняла у Венделы платье, обняла и усадила на табурет перед зеркалом.
— Послушай меня, девочка. — Старые пальцы ловко расплетали золотые косы девушки. Дэгрун свернула в клубок ленты и положила их на подзеркальный столик. — Когда ко мне сватались женихи, многие из них были богаты, некоторые красивы, но я выбрала Сигурда, потому что он любил меня всем сердцем. Знаешь, деточка моя, жизнь женщины нелегка, а без любви мужа может стать и вовсе беспросветной.
Старуха взяла гребень и провела им по волнистым прядям. Вендела прикрыла глаза. Голос бабушки успокаивал, убаюкивал.
— И как ты поняла, что он любит тебя по-настоящему?
— Это не просто, но моя мать знала способ. Она загадала женихам три загадки.
— Как в сказке? — Улыбнулась девушка.
— Как в жизни, глупышка. Она трижды отводила им глаза и посылала искать меня во дворе, у ручья и на лугу.
— И что же тут сложного?
— А ты скажи мне, где лучше всего спрятать белую курочку?
— М-м-м-м… среди других белых кур?
— Правильно, молодец. А камешек?
— На берегу среди других камней.
— Да. А цветок?
— На лугу, конечно!
— Вот именно! Все мужчины метались по сторонам, как бараны, а мой Сигурд прямо шел ко мне, потому что видел меня сердцем. Я выбрала его и ни разу в жизни не пожалела.
Да, это была действительно красивая история. Вендела не знала своего деда, потому что он умер, когда ей было лет пять, и тогда бабушка приехала жить к дочери. Гренланд стал пустым и холодным без моего мужа, сказала она, я либо уйду за ним, либо задержусь здесь с вами. Конечно, Освивр Турханд рад был принять тещу в своем доме. Если он впоследствии и пожалел о своем решении, то молчал об этом.
— И как ты собираешься отправить Греттира считать кур?
Вот весело будет посмотреть на его лицо, предложи бабушка такое испытание. Дэгрун уже заплетала косы Венделы обратно. Тишина длилась, пока она не положила гребень на столик и не затянула ленты как можно крепче.
— К курам Греттир не пойдет, это ясно. Поэтому сделай просто — выйди к нему в своей обычной одежде. Если он готов полюбить тебя саму, а не твое платье и ожерелье, то он достоин тебя, а если нет…
— А если нет?
— … то кто ж ему виноват? Лесом шел, а дров не увидел — себя и вини.
Дверь за бабушкой бесшумно закрылась, стучала в окно ветка с желтеющими листьями, внизу брякнул дверной колокольчик, а Вендела все сидела и смотрела на себя в зеркало.
Наконец она встала, взяла свою шапочку, аккуратно, до последнего волоска заправила под нее волосы и спустилась по лестнице в холл.
Глава 4
— Ы-ы-ы-а, — Греттир Валлин снова склонился над унитазом.
Глупо было вчера ужинать водкой с пивом, но переварить такую новость всухую он бы точно не смог. И вот сейчас он то ли пытался избавиться от вчерашней отравы, то ли прятал голову в унитазе от суровой действительности.
Орвар и Кьяртан, как настоящие друзья, товарищи и братья поддерживали его морально с безопасного расстояния. Когда болезненные звуки стихли, Кьяртан бросил монетку в автомат со всякой мелочевкой и достал зубную щетку и маленький тюбик пасты.
— На, держи.
— Спасибо.
— Не за что, чувак. Я же твой должник. Надеюсь, мы в расчете.
Да дня назад Греттир снял друга в чем мать родила с балкона одной красотки, так что если Кьяртан собирался рассчитаться за эту услугу зубной щеткой, то сильно ошибался.