Безрезультатно. И это было хорошо. Это значило, что у него есть еще один день с Венделой.
Уже полностью одетый, Греттир поцеловал Венделу в голое плечо. Она открыла глаза и сонно улыбнулась:
— Уже уходишь?
— Могу и остаться.
Она окинула взглядом всю его фигуру: потертую кожаную куртку, серые камуфляжные штаны, тяжелые ботинки. Широкие ножны за спиной и подвешенный к поясному ремню красивый нож могли показаться странным дополнением к этому костюму, но только не для женщины-эйги. Греттир многозначительно пошевелил бровями, словно говоря: «Ну, давай, соглашайся».
Ха! Она согласилась один раз, так Греттир ее потом продержал в постели до самого вечера, а Маргрета на следующий день улыбалась так многозначительно, что Вендела краснела до самых ключиц.
— Нет уж, иди. Мне надо собирать травы.
Это было единственным делом, которое Маргрета уступила ей. И терять драгоценные апрельские дни не хотелось. Именно сейчас надо было собирать листья брусники, пока целительная сила не перешла в цветы. И листья толокнянки. И корни девясила с лапчаткой. И вообще, Священная роща была настоящей сокровищницей для знающей травницы, а Вендела (спасибо маме с бабушкой) знала многое. И в какое время, под какой заговор собирать растения, как сберегать и хранить, каким сейдом усилить их природные свойства.
Она дождалась, пока шаги Греттира стихнут на лестнице, затем встала, накинула халат и пошла в ванную.
На кухне пахло корицей и кофе. Даже страшно представить, в какую рань вставала Маргрета, чтобы напечь к завтраку свежих булочек. И потом весь день крутилась по дому, как детский волчок: мыла, стирала, проветривала, гладила. И готовила, готовила, готовила.
— Пахнет замечательно.
Вендела налила себе кофе и села к столу, чтобы не путаться у хозяйки дома под ногами. Маргрета с большой деревянной ложкой отвернулась от кастрюли и посмотрела на Венделу.
— Правда? Ну-ка, попробуй.
Вендела подула на ложку и отпила глоток густого пряного соуса.
— Очень вкусно. Что это?
— Беф бургиньон.
Даже звучало это божественно, особенно после пяти лет на треске и селедке, которыми приходилось питаться в Гренланде.
— Греттиру понравится.
Вообще-то Вендела хотела сказать что-то приятное, но Маргрета почему-то пригорюнилась.
— Не уверена.
— Почему?
Сама Вендела до сих пор облизывалась, вспоминая вчерашние равиоли в грибном соусе.
— Мне кажется, он даже не замечает, что у него на тарелке. И все время просит какую-то морковку. — Маргрета прикрыла кастрюлю крышкой и тоже налила себе кофе. — Я ему и семгу под маринадом, и пирог морковный и запеканку… а он говорит, все не то. Прямо руки опускаются.
Вендела чуть не подавилась кофе. Морковку?
— Кажется, я знаю, чего он хочет. Я вас научу.
Ничего страшного не случится, если Маргрета выучит пару заговоров попроще. Теперь, когда она стала берегиней для своей семьи, использовать их во зло все равно не сможет.
Через час Вендела уже шла с корзинкой по солнечной стороне улицы, радуясь теплому ветерку, запаху молодой листвы, воробьиному чириканью. В корзинке лежали те самые булочки с корицей — две ей, остальные для Греттира. И горшочек с обжаренной в сливочном масле морковью. Маргрета попросила отнести все это на двор Конунга, где с утра до вечера мужчины тренировали молодняк. Хотелось глупо хихикать. Вылитая Красная шапочка, только идет не к бабушке, а к волку. И несет ему пирожки и горшочек сметаны (зачеркнуть) морковки.
Чтобы не проходить через весь дом, она вошла во двор через калитку из переулка. И остановилась. Хорошее настроение улетучилось, как разорванное ветром облачко дыма.
На тренировочной площадке крутилось несколько бойцов. Одним из них был Греттир.
Глава 34
Щенки были хоть и мелкими, но на редкость настырными и цепкими. Втроем они загоняли матерого волка почти до одышки. Хельги Левша отложил резной ковшик и долго и жадно пил воду прямо из ведра, затем обтер рукавом лицо и посмотрел на тренировочную площадку, где топтались три его ученика — пацаны лет одиннадцати-двенадцати. Щенкам уже разрешили драться настоящими мечами, и они аж поскуливали от нетерпения и желания затравить добычу.
— Цепкие, как комары. Не отмашешься. — С нескрываемой гордостью сообщил он Греттиру. — Хорошие вырастут бойцы.
Когда они еще вырастут. Греттир невольно вспомнил обгорелые бревна домов на окраине Фози. Бойцы Стае нужны были прямо сейчас. А еще лучше — вчера.
— Давай я их погоняю. Отдышись пока.
Хельги не возражал, а щенки просто взвыли от восторга, когда поняли, что будут драться аж с целым Греттиром Валлином. Вернее, выли двое, а третий, самый тонконогий и бледный, смотрел, стиснув зубы и не моргая.
— И побереги свои фамильные драгоценности, — крикнул вдогонку Левша. — Хильд уже обучила их всем подлым приемчикам.
Ну, раз так, Греттир прихватил с собой еще один меч, тренировочный деревянный, чтобы драться двумя руками. И они ему понадобились!
Шарик, Тузик и Мурзик неплохо спелись и уже освоили тактику отвлечения и нападения, передавая друг другу роль нападающего специальным зашифрованным тявканьем. Молодцы, про себя одобрил Греттир. Ну, раз так, надо выбить вас из колеи.
— Эй, Шарик, Тузик! Вы как меч держите? Это вам не грабли. Не тыкай! Не тыкай говорю, работай кистью и плечом! — Один за другим два меча разлетелись по углам площадки. — А я говорил, не тыкайте! Живо подняли и назад. — Те бросились выполнять приказ.
И в этот момент что-то ужалило Греттира в бедро.
— Мурзик! Решил драться со мной один на один?
Вместо ответа парнишка сделал еще один выпад. Греттир, конечно, отбил, но оценил старания будущего фехтовальщика. И с плечом и с кистью все было неплохо, сразу видно, что малец тренировался на манекенах. Зато нападал он не так как те два балбеса — сосредоточенно, с недетской целеустремленной злостью. И не издавал ни звука перед броском. И ответные удары сносил, не морщась. Греттир решил пошатать и его.
— И это все, на что ты способен? Тебе сколько лет, что ты такой слабый, а, Мурзик? Или твоя мамаша согрешила с пинчером?
Малыш оскалился и прыгнул на Греттира так неожиданно, что тот едва успел убрать меч. Пришлось действовать не по правилам: схватил парнишку за шиворот и поднял в воздух. Но тот все равно не сдавался, скалил зубы и пытался дотянуться ногтями.
— Точно, полукровка. — Глаза мальчика только издали казались светло-карими. В действительности их радужка была зеленой, с желтыми лучиками, расходящимися от зрачка. — Ну ладно, Мурзик, не горюй, натаскаем и тебя. Если будешь стараться, сможешь стать «свином».
— Я буду волком! — Голос у пацана был тонкий, как его руки и ноги. — Волком! И я убью тебя, Греттир, сын Кнута!
— Ой, какие мы гордые! — Греттир уронил пацана на землю, дождался, пока он поднимет меч и станет в боевую стойку. — Ну тогда покажи мне, как ты меня убьешь.
Отбил удар, еще раз отбил, а потом пропустил мимо и наподдал пинка. А чтобы не зазнавался. Молод еще угрожать взрослому бойцу.
— Учись уважать старших, Мурзик. А теперь иди к мамке. На сегодня хватит. Через неделю проверю тебя еще раз.
— Я не Мурзик! — Малец пятился к выходу. — И я все равно убью тебя. Ты за все ответишь!
— Бу! — Греттир сделал обманный выпад, и когда мальчишка попытался ответить, развернул его и от души еще раз шлепнул пониже спины. — Молод еще угрожать мне. Беги к мамке, я сказал.
И мальчишка побежал… мимо стоящей посреди двора Венделы.
Греттир убрал меч в ножны и пошел к ней.
— Привет, уже соскучилась? — Попытался поцеловать ее, но она отпрянула, как от змеи. Даже обидно. — Что случилось?
— Зачем ты так с ним?