— Помощник у него был, — сказал директор.
— Администратор, — добавил мужчина в очках.
— Стрелять умеет? — спросил Семен.
Московские гости снова переглянулись.
— В пейнтболе он был самым лучшим, — сказал молодой человек.
— Ну, маркер — это не совсем оружие, — заявил Ничетов, оттеснил Семена, встал между ним и директором. — Но тем не менее…
— Фильчакова нигде нет. Ни его, ни чемоданчика.
На Семена они уже не обращали внимания, да и ему самому не хотелось ни с кем говорить. Ничетов — баран самый натуральный, толку от него никакого. Он уже давно должен был снарядить погоню за пропавшим боссом, а все на месте топчется, вчерашний день ищет, надеется на посты перехвата. Чепуха все это. Если похитители смогли расправиться с охраной в административном секторе, то никакой пост их не остановит.
А похитители, как оказалось, натворили бед. Они атаковали административный сектор со стороны хранилища золота. Там завязался самый настоящий бой. И на подступах к хранилищу трупы, и у самого здания. Еще неизвестно, сколько было раненых.
Семен вернулся к воротам, подошел к водителю, вонзил в него взгляд.
— Сколько у тебя бензина?
— Как обычно, полный бак.
— К машине! — скомандовал Семен.
Ваня и Слава сели в машину без всяких вопросов.
Яша застопорился и заявил:
— Э-э… Ты мне не начальник.
— Я сказал, к машине! — Семен всем видом дал понять, что сейчас ударит Яшу.
Тот струхнул, сел за руль, но завести машину не смог, вышел из нее, открыл капот.
— Вот жучара! — выдал Ваня.
— А едем куда? — спросил Слава.
Семен пожал плечами. Он знал, с чего нужно начинать поиски отца, но сможет ли взять след, который уже простыл? Скорее всего, нет.
К машине стремительно подошел Ничетов, резко открыл дверь, жестко глянул на Семена и приказал:
— Выходи!
Вид у него был такой, как будто он собирался вести Семена на расстрел. Но провел его Ничетов к зданию контрольно-пропускного пункта, возле которого все еще лежал труп охранника. Зато в самом помещении не было никаких тел, ни живых, ни мертвых. Свет там горел неестественно ярко. Именно так, наверное, светили неоновые лампы в прозекторской, над анатомическим столом.
Ничетов сел на стул, боком к столу.
— Рассказывай! — потребовал он, сморщив лоб.
— Что рассказывать? — осведомился Семен.
— Куда ты собрался?
— Да появилась тут одна мысль.
— За мыслью собрался?
— За теми, к кому она может привести.
— Давай короче.
— Зачем нас обстреляли в лесу? Внимание отвлекали. Вы сняли группу быстрого реагирования, а в это время произошло нападение на хранилище золота. Может, я не прав? — спросил Семен.
— Отвлекающий маневр?
— Отвлекающий маневр.
— А нападение на хранилище — это какой маневр?
— Сначала хранилище, потом Морозов, — сказал Семен.
— И там отвлекающий маневр, и там. Не слишком ли много?
— Важен результат.
— Результат. Кто-то его получил. Вместе с господином Морозовым и алмазом, который у него был.
Семен никак не отреагировал на новость об алмазе. Какое ему дело до этой безделушки, когда пропал отец.
— Это заговор, Морозов!
— Не спорю.
— Кто-то в нем замешан.
— Тот, например, кто участвовал в первом отвлекающем маневре. Куда ушли эти люди?
— Куда?
— Вдруг я смогу взять их след?
От чувства полной беспомощности у Семена дернулась щека. Он не смог взять стрелков по горячему следу, куда ему идти по остывшему? Да еще через ночной лес. Это даже хорошо, что Яша отказался их везти.
— А он есть, этот след? — спросил Ничетов, пристально глядя на него.
— Должен быть.
— А может, и людей не было? Вдруг в вас никто и не стрелял?
— Как это никто не стрелял? Ребята видели. — Семен кивнул в сторону машины.
— А чего ты так напрягся? — спросил Ничетов.
Дверь открылась, в помещение кто-то зашел быстрым и решительным шагом. Ничетов дернулся, как будто хотел подняться, но все же остался на месте.
Семен повернул голову и оторопел. Перед ним стояла Лера. Волосы гладкие, ровные, как будто она их целый час расчесывала, не переставая, а лицо не совсем в порядке. Тушь вокруг глаз размазана, как будто она плакала и растирала слезы костяшками пальцев. Тушь высохла, девушка, похоже, пыталась стереть ее, все убрать не смогла, но в любом случае слезное настроение уже осталось позади.
На Ничетова Лера смотрела строго, властно, принуждая к повиновению. Семена же она едва удостоила взглядом, направленным как на пустое место.