— Мы для тебя никто, дитя, однако ты помогла нам, рискуя собственной жизнью, — продолжал дракон. — Нельзя измерить мою благодарность тебе… и твоим спутникам. Позволь для начала дать тебе возможность выглядеть более опрятно пред глазами нашего народа. Слуги! Выдайте Руми Сингардилион платье и туфли и помогите ей одеться, чтобы мы могли продолжить нашу беседу.
Руми сдержанно поблагодарила императора за подарки. В его первом широком жесте она прочла легкую насмешку над своим видом. Служанки увели её в сторону, принесли чан с теплой водой, гребень и чистую одежду, омыли лицо, кисти рук и стопы. Драконессы, устав после ночной бойни, не обратили внимание на повязку. После они забрали грязные лохмотья и нарядили Руми по моде их империи. Подол нижнего простого платья волочился по земле и цеплялся за всё, как и длинные рукава. Верхнее бирюзовое платье уже без рукавов было расшито узорными цветами. Подвязывалась вся эта красота сначала широким атласным поясом, а затем туго — шелковой лентой, концы которой болтались спереди. Туфли выдали атласные на кожаной подошве, необычайно узкие. В другой ситуации Руми бы только посочувствовала драконессам, которые ради красоты терпят такое неудобство. Только всё ещё уносили с главной дороги тела тех, кто погиб ночью по прихоти Аймери.
Когда рыжие волосы расчесали и заплели вновь, Руми повторно представили императору. Теперь рядом с ним стоял князь Дер-Су, который переодеваться не спешил. «Что позволительно мужчине, не позволительно женщине», — читалось в его глазах. Драконья стража привела Ханума и тигров. Купцу было явно неуютно, и держаться гордо он не умел или не хотел. Игнэ и Витэ приходилось проще, ведь какой спрос с животных? Онцидия близко с хищниками общаться не хотела и отошла жевать бамбук.
— Совершенно другое дело. Теперь можно беседовать о серьёзных вещах. Я рад, что твои спутники решили присоединиться.
В голосе по-прежнему слышалась насмешка, и Руми поняла, почему Дер-Су говорит исключительно кратко. По-другому вести дела с императором нельзя, иначе легко навести на себя большую беду.
— Ваш путь лежит в столицу. Почему бы нам не разделить тяготы путешествия, которое у всех нас не задалось? — предложил он.
Ханум скривился, но Руми согласилась. Глупо отказывать правителю. Более того, неизвестно, последнее ли это нападение Аймери. Вместе всё же спокойнее.
— Я вижу, господин Ханум недоволен моим предложением. Что же вызвало такое бурное неприятие? — поинтересовался император.
— Нет, что вы, ваше мудрейшее алмазное величество, всё прекрасно, я до глубины души польщен вашей милостью к нам, недостойным, — ответил купец.
— Чудно. Мои слуги помогут грузить товары. Ваши тигры заслужили отдых. Почему бы вам не подыскать других животных для перевозки скарба? А госпожа Сингардилион разделит трапезу с императорской семьей.
Ханум поклонился и ушёл по поручению. Император и императрица направились к небольшой поляне в полукруге слоистых скал, а следом — Руми и тигры. Там уже ожидал широкий низкий столик с яствами в маленьких расписных тарелочках. Правители драконов опустились на колени среди груды цветных подушек, Руми указали место напротив. Она еле присела в неудобном платье и без конца елозила. Император наблюдал за ней с едва уловимой усмешкой. Служанки разливали ароматный напиток в чашечки из тонкого фарфора. Угощение было скромным, но изысканным. Руми хотелось накинуться на маленькие порции морских деликатесов, но, превозмогая голод, сдерживалась. По драконьему этикету трапезу начинают мужчины, однако и император не спешил прикасаться к еде. Создавалось ощущение, что стол вовсе для красоты.
— Скажи, Руми Сингардилион, что дочь советника царя, Дознавателя, делает в таком месте в столь, скажем так, необычной компании? — спросил император, прикоснувшись к красивой чашечке с напитком, но ничего более не делая.
— Я иду в столицу, ваше величество, — ответила Руми, — на праздник царевича Симериона и царевны Диларам. Остальное, позвольте, оставить при мне.
Император нахмурился. Пальцы его дрогнули на тончайшем фарфоре.
— Ты дерзко разговариваешь, Руми. Тот, кому выпало бремя твоего воспитания, плохо его нес, раз ты связалась с Ханумом.
Она молчала, потупив взор. С повелителем драконов явно не стоило вступать в спор.
— У тебя сильный характер, — продолжал, меж тем, император. — Я ценю это в своих подданных. Однако, в силу своей юности, игру ты ведешь слабую. Кое-что я о тебе знаю. Дважды пережить нападение перводемона не каждый способен!
Руми замерла. Значит, драконам известно, что случилось в храме! Имя царя находится под угрозой, и возможность примирения, пусть даже путем династического брака, таяла, как дым.
— Ханум спас меня. Поэтому я иду с ним, — ответила она, стараясь подавить страх.
— Руми, ведь я тебе не враг. Во всяком случае, пока. Я искренне хочу помочь вашему царству, а ваш правитель старательно его губит. Я давно потерял к нему всякое уважение, и сомневаюсь, что его можно вернуть. Неудивительно, что после всех бедствий, обрушившихся на наши земли, перводемон вновь творит зло, — сказал он уже с нотками угрозы.
Очень сильно Руми хотела возразить, поспорить, но сдерживалась. Император устроил ей пытку самообладания, зная, что рано или поздно она сдастся, но супруга его сочувственно смотрела на Руми.
— Ваше алмазное величество, госпожа Сингардилион измотана и ранена. Позвольте дать ей отдохнуть, — сказала она, и сразу опустила взор.
— Ты права, мой свет. Не стоит пока дергать бедную девушку. Твои служанки проводят её в шатер и принесут ей обед. А уродливый Ханум пусть за ней ухаживает. У нас ещё будет возможность поговорить, — император улыбнулся, но улыбка была холоднее горного ветра. — Дитя, за спасение моей супруги я готов вознаградить тебя, как пожелаешь. Подумай, чего бы тебе хотелось, у тебя есть время.
Руми вежливо поблагодарила за оказанные почести и трапезу (к которой так и не притронулась) и, дождавшись служанок-сопроводительниц, направилась в императорский шатёр. Князь Дер-Су, мимо которого она проходила, посмотрел на неё неодобрительно. Видимо, посчитал непочтительным покидать императора драконов, но идти отдыхать в его шатёр. На это Руми не обращала внимание . Драконий правитель давил на неё, скрытно и искусно издевался, пока она слаба. Неужели и царь фениксов терпит подобное? Отец, он бы этого не допустил…
В шатре Руми чувствовала себя неуютно. Воспоминания о прошлой ночи лезли в голову, эхо голосов Скверны продолжало обитать здесь. Как победить Аймери, если драконы, способные превращаться в крылатых гигантских ящеров, обладающие силой огня и земли, с помощью мощнейшего колдовского оружия своей страны едва смогли отбить нападение теней, когда сам перводемон даже не явился? Как вернуть Орхидею?
Руми тихонько плакала от бессилия перед императором, Аймери, судьбой. Так и задремала, а проснулась, когда наступили сумерки. В шатре сидел Ханум, и в свете лампы изучал какие-то свитки. Едва Руми зашевелилась, купец повернулся к ней.
— Ты теперь всё время будешь лежать? — ехидно поинтересовался он.
— Что случилось, пока я спала?
— Драконы решили с завтрашнего утра добираться до столицы по воздуху. Для них это очень нежелательно, но ничего не поделаешь. Животные не хотят помогать, как я их не убеждал. Страх перед Аймери сильнее. А ещё мы вынуждены идти с императорской процессией, так как стража изъяла весь мой товар, и я не до конца уверен, что мне его вернут даже в столице. Ну, хоть тебе дали неплохое место. Всё лучше, чем спать на земле.
— А как же император и императрица? Где они будут ночевать?
— За них не беспокойся, сотворят себе что-нибудь. Эх, связались на свою голову! С императором вообще нельзя иметь дел, запомни это, если ещё не поняла! Он искренне ненавидит всех фениксов. Поверь, даже то, что ты спасла его жену, не очень сильно возвышает тебя в его глазах! Он не откажется загрести когтями всё царство!