Спорилось дело и с переплетом: часть гравюрных пластин уже была готова, а ювелиры завершали изготовление застежек в виде трилистников, украшенных хитромудрой вязью. Листы пергамена, разнообразные краски, в том числе — редких цветов, перья и чернила поставлялись в мастерскую вовремя. Писцы неустанно выводили строчки безукоризненным каллиграфическим почерком, иллюстраторы точно и быстро копировали сложные рисунки, схемы и чертежи. Вскоре позвали фальцевальщиков: они сгибали нарезанные листы в тетради и формировали их в книжные блоки.
Но эта чудесная книга была насквозь пропитана ядом, словно красивое червивое яблоко. Серговский знал, что леди Дэамор, как и многим высокопоставленным особам при дворе, ведомы некоторые магические приемы и заклинания, но сотворить такое! Воспользоваться доверчивостью эльфов… Мастера вкладывали душу в свою работу, в каждый лист, в каждую буковку, в каждый завиток рисунка, но никто из них не предполагал, что эта книга на самом деле собиралась забрать их жизненную силу. Убить их. Поставив подпись, мастера подпишут себе смертный приговор.
— И все из-за какой-то книжной тайны… — бормотал поручик, когда знал, что его не слышат. — Из-за Золотой Петли…
* * *Три дня пролетели незаметно, и Серговский успел изучить «Повести о военных лагерях» вдоль и поперек, но ничего подозрительного в тексте не обнаружил. Никакого намека на связь с таинственным прямоугольником на полу.
В назначенную полночь, когда на небе засиял молодой месяц, он осторожно выскользнул вниз.
Возле часов никого не было.
Серговский в нерешительности переступил с ноги на ногу.
Что-то было не так.
Слишком тихо…
— Песок.
Марик появился неожиданно, как всегда. Взгляд его был устремлен на часы.
И тогда Серговский понял, что не слышит привычного шелеста.
Песок вообще пропал из часов: верхняя и нижняя емкости оказались совершенно пусты.
— Часы предупреждают нас об опасности, — раздался голос Смотрителя.
Серговский нервно оглянулся — по проходу шел старик и трое мастеров за ним. Все они были одеты в длинные белые мантии с капюшонами, — поручик смог узнать лишь Нестора, лицо которого было открыто.
— Принеси нужные книги и разложи по тайникам, — обратился Смотритель к Марику.
Тот кивнул и быстро ушел, растворившись в темноте между книжными шкафами.
Все молчали, очевидно, ожидая Марика. Серговский воспользовался этим временем, чтобы приглядеться к Смотрителю.
Надо сказать, тот выглядел неважно: как будто постарел на десять лет, а то и на двадцать… Казалось, морщины еще сильнее прорезали его сухую пергаментную кожу, а под глазами залегли глубокие тени.
— Так значит, эти часы и есть ваша знаменитая тайна, Золотая Петля? — поинтересовался Серговский, стараясь сохранять спокойное выражение на лице, словно его каждый вечер приглашали на таинственные сборища.
— Не совсем, — ответил Смотритель. — Часы — лишь ключ.
Между тем Марик сновал туда-сюда по проходам: каждый раз он приносил какую-то книгу, приближался к определенному лучу и осторожно вкладывал свою ношу в прямоугольное углубление.
«Ну, конечно, — ошеломленно подумал Серговский, — следовало просто вложить книги в соответствующие ямки…»
— Будем надеяться, что часы разрешат вам пройти по Золотой Петле.
И Смотритель кивнул Нестору, очевидно, давая сигнал начинать. Нестор и двое мастеров, лицо которых по-прежнему скрывали капюшоны, подошли к часам с разных сторон, взялись за оси и, после некоторых усилий, перевернули опустевшие емкости.
— Осталась ваша книга, — перед поручиком вновь оказался Марик. В его больших черных глазах блеснули лукавые огоньки. — Сами положите на место, — он указал на пустующий прямоугольник.
Серговский без колебаний исполнил его просьбу.
— Стойте здесь, возле своего луча.
И поручик застыл, не смея даже пошевельнуться.
Прошла минута, другая, но ничего не происходило.
Серговский не выдержал и окинул всех мастеров настороженным взглядом: а вдруг те устроили ему розыгрыш, догадавшись о его тайной миссии? Но те молча стояли рядом, словно превратились в каменные изваяния.
Неожиданно бронзовые оси натужно скрипнули, основание дрогнуло, и стеклянные емкости начали вращение.