Что остается богатеньким гламурненьким дурам? Секс? Его они тоже перепробовали, весь и всякий, в любом виде и с любыми партнерами, благо, эта индустрия — одна из столпов венерианской экономики. Но банальный, разрешенный секс — не интересно. А неразрешенный…
Не всякого на такой тянет. Надо быть жутким извращенцем, чтобы любить то, что запрещено ЗДЕСЬ, а эти девочки на извращенок не похожи.
Когда компания отчаялась, кто-то из них вдруг придумал «Лотерею». Суть игры в том, что одна из них, именуемая «хозяйкой», загадывает человека. Это может быть кто угодно: бомж, мусорщик, пьяный грузчик из супермаркета, слесарь канализационных систем — главное, чтобы он был по тем или иным причинам не уважаем в обществе (разумеется, ИХ обществе). Те, кого не любят и презирают богатые, не считая за людей; грязное быдло, долженствующее делать не очень чистую работу, или просто асоциальные субъекты. Такого человека «хозяйка» записывает на листе бумаги, добавляет к нему пустых листков по количеству играющих, тщательно все листки перемешивает, а затем дает тянуть жребий.
Та, которая лотерею «выиграет», вытянув бумажку с надписью, обязана охмурить этого человека и переспать с ним. Обязательно переспать, в этом и смысл!
«Ну и что тут такого?» — скажут некоторые. «Подумаешь, секс с сантехником!» Согласен, это для нас, жителей трущоб, сантехники — люди. А для них — то же, что для нас — немытые неделями бомжи. (Кстати, бомжа тоже в лотерею загадывали, если слухи не врут. Правда, кто его вытянул, у девочек хватило ума не растрепать. К сожалению…)
Теперь я. «Лотереец». Неудачник. Да, я трахну эту секси, но стану при этом посмешищем. Вон, сколько народу уже в курсе. Собрались, ждут, следят за развитием событий. Сволочи!
Наверное, многие парни захотят оказаться на моем месте. Подумаешь, что значит сплетня в обществе богатеньких, если можно будет всю ночь жарить саму «мисс-школа»? Да только они не на моем месте! А эту длиноногую дрянь я никогда не прощу!
Я почувствовал, как дыхание участилось, зрачки расширились, а кулаки сжались, и призвал все оставшееся хладнокровие, чтобы не сорваться. Не сейчас! Не здесь! Позже, обязательно выпущу адреналин, вымещу злобу на тренажерах, а пока надо улыбаться. Улыбаться, чего бы это не стоило!
К тому же, если «билетик» вытянула Долорес, это значит, что не она меня загадала. Вытянула и загадала — совсем разные вещи. Так что остынь! Остынь, парнишка! Ударь по ним так, чтобы эти шалавы больше никогда не думали унижать тебя! Унизь их сам!
— Знаешь, Эмма… — перебил я наивные разглогольствования шпалы. — Я так подумал и решил… Я не пойду с тобой к Родригесам!
— Почему? — удивленно вытянулось ее лицо. Еще бы, мой отказ не означает, что «лотерея» отыграна. Это всего лишь значит, что у нее не вышло с первой попытки, но охомутать меня она обязана, хоть через месяц, хоть через год. Это правило игры. А девочки будут внимательно следить за развитием событий и издеваться. Мой отказ — лишний геморрой для нее, не привыкшей к строптивости самцов при виде ее чар.
Я внимательно оглядел присутствующих. Разговоры в небольшой рекреации практически полностью стихли. Лишь несколько парней с младшего курса в дальнем конце, под банановой пальмой, обсуждали подготовку к какому-то сложному тесту, да обнималась на лавочке напротив парочка влюбленных. Им всегда всё по барабану. Они ходят в рекреацию каждую перемену, обниматься. Итак, зрительный зал из тех, кто «в теме» и сочувствующих в сборе, пора и мне поиграть на него!
Глубоко вздохнув, как бы собираясь с мыслями, я начал повествование, мысленно повторяя про себя завет дона Алехандро: «Умение. Везение. Наглость. Умение. Везение. Наглость.» Про концентрацию пока умолчал, она и так была на максимуме.
— Понимаешь, Эмма, вот ты сейчас учишься на предпоследнем курсе. Пройдет два года, останется за плечами выпускной, и кем ты станешь?
«Зал» затаил дыхание от такой преамбулы. Неожиданно! Я продолжил.
— Ты станешь одной из самых завидных невест, с очень высокими акциями! — Долорес, на минуту смутившаяся началом, облегченно кивнула. Детка, рано! Это только вступление!
— Вокруг тебя будут виться прекрасные принцы, один другого влиятельнее и краше. Сама пойдешь работать куда-нибудь в модели, станешь известной, будешь зарабатывать кучу денег. Молодая, красивая, перспективная! Удачно выйдешь замуж за крупного бизнесмена, родишь двух-трех детей… — Она кивала и кивала, видно, так себе дальнейшую жизнь и представляла. — Но потом тебе стукнет тридцать, и вся твоя красота уйдет! — огорошил я.