Очень может быть, что желание ее безответно. Возможно, Натан более не испытывает к ней никакого влечения. Возможно, узнав об обмане, он охладел к той, которую считает низкой и презренной лгуньей…
Молчание затягивалось. Габриель сделалось как-то неуютно. Чтобы скрыть неловкость, она сказала первое, что пришло в голову.
— Ужасно люблю фехтовать. Чудесное занятие, правда?
— Ммм… — неразборчиво протянул Натан.
— И благородное.
— В самом деле?
Габриель судорожно вздохнула. Голова начинала кружиться, в воздухе замерцали тысячи разноцветных искорок.
— Знаешь, это не просто спорт, это целая философия.
— Да что ты говоришь?
Габриель чувствовала, что должна, обязана говорить хоть что-нибудь. Не то непослушные губы зададут вопрос, который волновал ее больше всего на свете: «Тебя больше не тянет ко мне, Натан? Я тебе разонравилась?».
Но ничего больше сказать она не успела. Натан внезапно обвил рукой ее плечи, придвинулся ближе к ней.
— Хочешь еще пить?
— Я? — От растерянности Габриель не понимала, что говорит. — Н-нет. То есть да, хочу.
Она думала, что он протянет ей бокал с лимонадом, но Натан поднес прохладный напиток к ее губам. Сердце молодой женщины выбивало невиданные ритмы, горло вдруг сжалось… и Габриель самым неромантическим образом поперхнулась и закашлялась. Впрочем, приступ мгновенно прошел, стоило Натану слегка постучать ее по спине. Скорее даже, нежно погладить. Но вот рука его скользнула выше, ладонь бережно обхватила затылок, запрокидывая ее голову навстречу его губам. Вторая рука легла на обтянутое серебристой тканью брюк бедро.
Поцелуй затянулся на несколько минут, а когда закончился, ошеломленная Габриель обнаружила, что на ее блузке расстегнуты все пуговицы, а пальцы Натана играют кружевом бюстгальтера. Перед глазами молодой женщины поплыл золотой туман. Но последние остатки здравого смысла помогли ей отстраниться… Во всяком случае, попытаться.
— Натан! Что ты!
— Ммм… — блаженно промычал он, снова склоняясь к ее губам.
— Нельзя же заниматься этим прямо здесь!
— Чем? — с невинным видом спросил он, втайне наслаждаясь тем, как Габриель, сама не осознавая, призывно выгнулась ему навстречу. — Мы ведь ничего предосудительного не делаем. Так, пустяки. Как будто мне уж тебя и приласкать нельзя. — Подтверждая свои слова, он накрыл ладонью грудь Габриель и почувствовал, как молодая женщина бессильно ахнула. — Чуть-чуть.
— Но вдруг нас кто-нибудь увидит? — возразила она и не узнала своего голоса: таким низким и чувственным он вдруг стал, такая в нем прорезалась сексуальная хрипотца.
— Кто? — улыбнулся Натан. — Из замка лужайка не видна. А слуге я велел, чтобы нас никто не беспокоил. Так что можешь не волноваться.
Габриель уже и не волновалась. Волшебные касания Натана, ласки его умелых рук заставили все тревоги и опасения уйти на задний план. Даже мысль о том, что кто-нибудь из местных жителей может забрести на эту укромную лужайку в поисках земляники, уже не страшила ее. Мысль эта просто улетучилась из головы вместе со всеми остальными мыслями. Остался лишь Натан, его нежность и его страсть… И еще сияющее в небе солнце, что целовало обнаженные тела любовников жаркими поцелуями. Никогда еще Габриель не чувствовала себя настолько необузданной, настолько слитой с природой, что обступала их со всех сторон…
Габриель медленно возвращалась к реальности. Они с Натаном на время перенеслись в мир, недоступный простым смертным, не ведомый никому, кроме них двоих. Никто и никогда еще не испытывал ничего подобного — молодая женщина была в этом твердо уверена.
На лужайке стояла тишина, лишь по-прежнему звонко щебетали птицы в кустах, не испуганные страстными стонами любовников, да сонно жужжали над цветами толстенькие полосатые шмели.
Габриель провела рукой по своему пылающему лицу и поглядела на черноволосого красавца, что лежал рядом с ней. Словно в ответ на этот взгляд черные ресницы дрогнули и Натан открыл глаза.
Габриель хотелось склониться к нему, поцеловать в губы, но она не решилась. Кажется, это не та ситуация, когда уместны нежные ласки. О да, им с Натаном было хорошо, необыкновенно хорошо… но исключительно на физическом уровне. Внезапно Габриель стало грустно. Ведь ей хотелось большего, нежели простое физическое удовлетворение. Однако Натан не мог, не хотел ответить на ее чувства. Узнай он о них, верно, хохотал бы как безумный.