Первые после Дождя «прогулки» считаются одновременно и самыми сложными, и самыми безобидными. На каждое мнение были свои причины. С одной стороны, очень тяжело морально: убивает жёсткий временной регламент, повышенные меры безопасности и общий пейзаж. С другой стороны, шансы встретить кого-то из мутантов, наткнуться на аномалию или артефакт практически равняются нулю. Конечно, всегда остаётся опасность наскочить на бусо или нэкомато. Но никто и не обещал шоколадных условий. Все, кто приходит сюда работать, отдают себе отчёт, что каждый час, каждая минута здесь может оказаться последней. Здоровье тоже никто не гарантирует. Однако каждому на личный счёт перечисляется очень солидная зарплата, в самой Зоне все находятся на полном обеспечении, да и для большинства учёных (особенно молодых) это прекрасная возможность продвинуться вверх по карьерной лестнице.
Покидая охраняемую территорию института, исследовательские группы, не мешкая, двинулись по своим направлениям. Передвигаться, конечно, предпочтительнее по дорогам. Вернее, по тому, что от них осталось. Растрескавшийся асфальт то и дело взрывается бугорками растительности, которая теперь либо высится впавшими в глубокий анабиоз исполинами, либо зияет пустотой разложившихся карликов, либо несёт следы присутствия почивших стариков. Ядовитые испарения (не такие густые, как первый день, но всё-таки!) сильно искажают видимое пространство, а пробивающиеся сквозь желтоватый туман солнечные лучи создают причудливые сверкающие образы. Заблудиться при таких условиях очень просто, а дорожное покрытие, какое бы оно ни было - прекрасный ориентир. Однако сходить с более-менее устойчивого участка всё-таки приходится - собрать все требуемые образцы прямо на дороге невозможно в принципе. Контейнеры и колбы с образцами отправляются в съёмный наплечный герметичный рюкзак из непрозрачного полипропилена. Визуальные наблюдения фиксируются на диктофон, встроенный в шлем гермокостюма и встроенные же камеры наблюдения.
Гермокостюм, надо сказать, заслуживает особого внимания. Это комбинезон из специально разработанной наноткани, защищающей от разного рода излучений, грязи, лишней влаги, пыли и отравляющих испарений. Внутри комбинезона поддерживается наиболее комфортная для человеческого тела температура и влажность - своеобразный климат-контроль. На голову одевается шлем-капюшон, оборудованный мощными динамиками для поддержания разговора и звукоуловителями - слышать, что происходит вокруг. Руки защищают отстёгивающиеся перчатки из той же ткани, хотя и несколько усиленной, чтобы можно было брать в руки артефакты - Дары Ками. Ещё одно чрезвычайно удобное дополнение - довольно объёмные карманы из ткани с вплетёнными в неё фотоэлементами, преобразующими солнечную энергию в электрическую. При помощи провода с клеммой в виде прищепки карман может заряжать планшетный компьютер или любые другие приборы, требующие подзарядки и входящие в снаряжение членов групп. Костюм очень лёгок, совершенно не сковывает движений, обладает повышенной прочностью, абсолютно функционален и совершенно незаменим для работы в условиях Зоны отчуждения.
Что ни говори, а японцы не экономят средств на безопасности работающих здесь сотрудников - как своих, так и иностранцев.
Здесь, вблизи более-менее обжитой территории следы цунами уже не просматриваются: завалы расчищены, упавшие столбы убраны, завалившиеся здания разобраны. Кое-где даже обозначены новые дороги - для исследовательских экспедиций. По периметру, где постоянно курсируют патрули, тоже более-менее просматриваются приметы цивилизации. Однако при продвижении вглубь Зоны ситуация меняется. Вдоль побережья, в стороне от маршрутов «самураев-пограничников» часто попадаются завалы из смытых волной предметов человеческой деятельности, поросших местной растительностью. Битая, радиоактивная, отравленная химическими соединениями техника ржавеет под открытым небом, а временами служит прибежищем кого-нибудь из мутантов. Бывшие рисовые поля зарастают самыми настоящими джунглями. Удобренная, хорошо увлажнённая земля рождает из своих недр разлапистые деревья, некоторые из которых, между прочим, являются хищниками. Поначалу энтузиасты пробовали бороться с грозящей этому региону экологической катастрофой, но вскоре люди начали бесследно пропадать, и правительство издало указ о запрете восстановительных работ в целях безопасности. Это стало очередной победой сил природы над человеком.
Экспедиции вглубь Зоны, рассчитанные на несколько дней, тоже проводятся, но очень редко. Для них отбираются наиболее бывалые люди и, как правило, всё-таки японцы. По крайней мере, Игорь в такую экспедицию ещё не попадал. А, признаться, любопытно было бы - как учёному, исследователю и просто как человеку. Всё-таки не прогулка по ближайшим, давно знакомым местам, а почти настоящее приключение. Но надежда, как говориться, умирает последней, и молодой учёный из кожи вон лез, чтобы доказать свою профпригодность и необходимость своего присутствия в такой группе.