Вскоре уже все спали. Лишь Азиат продолжал ворочаться с боку на бок. Пуповина... На редкость удачное название. Она пощадила его. Для чего? Для каких целей? И Учитель... Насколько случайна их встреча? Всё более сталкеру казалось, что Зона - это огромный организм со своими желаниями, нуждами, радостями. Разумный организм. И он что-то хочет от маленького паразита на своём теле - от Азиата. А потому бережёт его, лелеет. Ох, как бы цена спасения не оказалась неподъёмно большой!
Данил и Никита. Глава 3
«Интересно, почему в Большом мире утро - наказанье Божье и спать всё время хочется, - думал Никита, глядя в потолок. - А здесь проснулся раньше всех и хоть глаз коли». Тишина, покой, приятная нега - вот, что значит утро, когда не нужно никуда бежать, подскакивать по команде или, ещё лучше, по тревоге, одеваться по нормативам и так далее. А ведь на гражданке будет почти то же самое - вставать по будильнику, завтракать, одеваться и на работу... Здесь, что ли, остаться? Парень усмехнулся. Нет уж, лучше по тревоге подскакивать, да живым, чем спать вволю вечным сном. Как ребята.
Никита скосил глаза. Рядом, спиной к нему свернулся калачиком Данил. Вот и его ещё вытащить надо. Пропадёт ведь. Мало того, что сам себе не простишь, так ещё и от папаши его огребёшь по полной.
Отца Данила Сорокин с детства очень уважал. Уже хотя бы за то, что он не искал лёгкой доли для сыночка, не драл за него глотку на родительских собраниях, не давил на учителей, стремясь добиться лучших отметок. Да и Никиту привечал, негласно одобряя его дружбу с сыном. Ещё учась в школе, парень часто бывал у Вершининых дома. Илья Сергеевич казался ему человеком серьёзным, справедливым. Лишь один разговор несколько омрачал воспоминание об этом человеке.
Никита как раз возвращался домой с последней тренировки. Через три дня они с Данилом должны были отправиться на призывной пункт, а оттуда - на распределение. Стоял октябрь, осень золотая, бабье лето. Тепло, солнечно, хорошо! И настроение соответственное. Вдруг, примерно за квартал за дома парня окликнул очень знакомый голос:
- Никита!
Сорокин обернулся. С заднего сидения тёмно-синего Reno ему махал рукой Илья Сергеевич собственной персоной. Парень, улыбаясь подошёл к машине.
- Здравствуйте, дядя Илья.
- Здравствуй, Никита. Садись, дело есть.
Парень без лишнего смущения залез в машину. Однако начинать разговор Вершинин-старший почему-то не спешил. Минуты две они просидели молча, наконец, глубоко вздохнув, мужчина заговорил.
- Никита, у меня к тебе есть большая просьба. Ты ведь знаешь, мой Данька - идеалист и наивный простофиля. К тому же очень любопытный. Армия пойдёт ему на пользу. Но я всё-таки очень боюсь за сына. Ты же парень серьёзный, практичный, рационалист до мозга костей. Боксёр. Я хочу попросить тебя - ты приглядывай за ним. Не так, чтобы слишком, но чтобы мой сын вернулся домой живой и здоровый.
- Ну конечно, дядя Илья, - широко улыбнулся парень. - О чём разговор, мы же с Данькой друзья.
- Ты не понял, Никита, - взгляд Ильи Сергеевича стал жёстче. - За серьёзный ущерб моему сыну я спрошу с тебя. Очень строго.
Лёд в голосе мужчины неожиданно продрал Сорокина до костей. ТАКИМ он видел отца своего друга впервые. Поняв, что парень осознал всю серьёзность разговора, Вершинин-старший продолжал:
- Денег я тебе не предлагаю - знаю, обидишься. Но зато могу обещать, что пока ты отдаёшь долг Родине, присмотрю за твоей матерью. Она ведь больна, правда?
Вот тут Илья Сергеевич попал в точку. Когда Никите было четырнадцать лет, его отец погиб. Мама тогда впала в страшную депрессию, из которой её смог вытащить только вернувшийся из армии старший сын. Теперь матери требовалась дорогостоящая операция на сердце, надорванное горем и антидепрессантами. Фёдор, старший брат Никиты, активно зарабатывал на лечение, часто уезжая в долгосрочные командировки. Оставлять её одну было страшно.
- С лечением ей помогу, - продолжал отец Данила. - Да и сам, когда из армии вернёшься, без работы не останешься. Это я тебе гарантирую.
- А если мы не попадём вместе?
- Ну, об этом предоставь побеспокоиться мне, - скупо улыбнулся Илья Сергеевич.
Честно говоря, парню было неприятно. Он бы и так за Данилом присмотрел - слишком тот добрый и прямолинейный. Но... Раз уж предлагают, не отказываться же!
- Хорошо, я согласен.
И вот теперь они вместе оказались в Фукусимской Зоне. Кстати, о том разговоре Данил до сих пор ничего не знает - Никите не хотелось расстраивать друга. Но из Зоны нужно выбираться. Быть может, в этом Азиат окажется весьма полезен.
Будто почувствовав мысли моряка, Азиат тихонько поднялся и вышел из комнаты. «Силки пошёл проверять», - подумал Сорокин. Данил тоже зашевелился. Что ж, утро - оно для всех утро. Пора вставать.