Ежедневно, ежечасно бывший разведчик задавал себе один и тот же вопрос: что он сделал не так? Почему всё полетело в тартарары? Спрашивал - и не находил ответа. Более того, чётко знал: доведись вернуть всё назад, поступил бы точно также. Нужно ли было вытаскивать умирающего Хироки, подвергая его лишним мучениям, а потом изводить молодёжь видом отвратительной, наверняка мучительной смерти? Мог ли он бросить Данила медленно умирать? А оставить за спиной сумасшедшего Никиту с автоматом? Или бросить его совершенно безоружного? Воспоминания о Ларисе до сих пор раздирали душу, но КАК он мог успеть? Разве что не оставил бы наедине с ней Игоря, да и то... Это был его выбор. ЕГО ВЫБОР!!! Почему же так мерзко на душе?
Поход к НИИ был прочно забыт - не мог сталкер работать там, где прежде жили Игорь и Мацумото. Больше идти некуда. Целыми днями бывший разведчик бродил по Зоне, стараясь вымотаться как можно сильней, чтобы вечером просто упасть и вырубиться сном без сновидений. Лекарь карал за сумасбродство жестокой слабостью и голодом, но это было неважно. Главное - из-за усталости сны почти не снились.
Так прошло много дней. Внутренний голос робко шептал что-то о близости Аномального дождя, но Азиат не помнил, что это такое. Какая разница? Собственная жизнь уже не имела значения, лишь упрямое тело продолжало сопротивляться, не желая умирать.
...Он появился неожиданно. Вот между деревьев мелькнула отдалённо знакомая рыжая хламида. Вот к лагерю вышел человек. Смутно знакомый, но почти забытый голос тихо произнёс:
- Мир тебе, Путник.
Это невинное слово больно резануло воспоминанием и тут же омыло живой водой радости. Когда-то так его назвал Учитель. Помимо разума сталкер вскочил на ноги, склонился в почтительном поклоне. Совершенно искренне. Чудеса, бывший разведчик, не верящий ни в чёрта, ни в Бога приветствует служителя чужой религии!
- Здравствуй, отец. Рад видеть тебя у моего скромного костра.
Священнослужитель неторопливо поклонился, приветливо улыбнулся, без лишних сантиментов подсел к костру. Его лицо, похожее на печёное яблоко, было сама доброта и дружелюбие. Азиат тут же разделил только что приготовленную пищу на две части, одну протянул старику. Тот не стал отказываться, с благодарным поклоном принял тарелку. Ели они в полной тишине. Один - чинно, неторопливо, другой - поспешно и жадно. Но вот с едой покончено, пришло время бесед. Только мозг - трусливый паршивец! - никак не мог придумать, с чего бы начать разговор. Выручил старик.
- Вижу, что Тень всё сильнее терзает тебя, - ласково проговорил он. - Ты слишком мало прожил здесь, слишком много свалилось на тебя. Ты слишком... не-японец.
- Ты хочешь сказать, что мне здесь не место? - усмехнулся Азиат.
- Не мне спорить с промыслом Создателя. Просто тебе сложнее, чем другим.
- Я не спорю, что Япония - особая страна, а японцы - особая раса, но чтобы так... Чем же я так не угодил стране Ямато?
- Почему не угодил? Напротив, эта земля приняла тебя. Сложно именно ТЕБЕ. Японцы привыкли больше доверять голосу души, идущему из сердца, нежели голосу разума. Разум, конечно, громче, но сердце вернее. Люди запада другие. Они редко слушают сердце, полагаясь на разум, а это неправильно. Ты другой, ты слышишь свой разум, но и к сердцу прислушиваешься. Ищешь баланс, и это хорошо. Но временами сердце и разум противоречат друг другу. Ты будто постоянно слышишь спор двух людей. А теперь к их голосам присоединился третий.
- Тень, - догадался сталкер.
Монах кивнул.
- Тень - хороший Дар, - продолжал он. - Ни у кого не отнимает жизнь. Напротив, открывает потаённые стороны страны Дракона, учит людей ПОНИМАТЬ, хранит от здешних опасностей.
- Говоришь, жизнь не отнимает? А как же те, что умирают в Большом мире от противоестественной тоски по Зоне?
- Не от тоски. Каждый человек, ушедший отсюда, уносит с собой частичку Дракона, переселяет её туда. Оттого и Зона растёт. Ты ведь не хочешь, чтобы вся планета стала, как этот мир?
Множество картин промелькнуло перед внутренним взором Азиата. Заживо разлагающееся животное, превратившееся в источающий боль комок слизи. Выглядывающая из-под «камня» человеческая нога. Иссохшее до состояния мумии тело, ещё минуту назад бывшее молодым и сильным парнем. Торчащая из ствола дерева мёртвая человеческая рука. Игорь, залитый кроваво-красным древесным соком. Измождённый Мацумото с уродливой огромной шишкой на шее. Заваленная телами площадь. Бело-голубое водянистое лицо Данила с бельмами вместо глаз. Ужас и отчаяние в глазах Никиты. Изломанное тело Ларисы. Пустить это всё в Большой мир?