Помню, как мы ехали домой после одного из рекламных мероприятий в области. Погода была дождливая, глаза очень уставали от напряжения. Решили затормозить на заправке, отдохнуть, перекусить. В кафе познакомились с двумя женщинами, они оказались беженками из Донецка. То, что они рассказывали – бомбёжки, насилие с обеих сторон, голод, гибнущие дети – взрывало мозг, заставляло тяжко биться сердце. Я впервые, за свою долгую жизнь, оказалась в такой ситуации и не знала как себя вести. Одновременно хотелось убежать и не слышать – и немедленно чем-то помочь. Они сидели передо мной, две обычные тётки, встреть на улице – и не заметишь. А внутри у них был ад, я уверена, что переживи человек такое – он просто не сможет остаться прежним, не может не измениться.
Когда настал момент оплачивать счет, у них не оказалось наличных. Андрей попытался оплатить наш общий счет самостоятельно – женщины отказались, шумно возмущались и интересовались, есть ли поблизости банкомат. С обратной стороны заправки был небольшой магазин, девушка-официантка сказала нам, что там можно снять деньги. Договорились, что мы немного подождём, женщины сходят в магазин и вернутся к нам. Я решила сходить в туалет и вышла с заправки чуть раньше. Когда я стала застегивать в кабинке джинсы – молния зацепила легкий шарф, концы которого при наклоне попали в застежку. Так что пришлось задержаться, пыхтеть, возиться, пытаясь не сломать застежку и одновременно не порвать шарф.
В этот момент я услышала, что в туалет вошли наши случайные знакомые.
- Так, значит. Сейчас выходим из туалета и сразу в машину иди, уезжаем.
- Погоди, нам же еще в банкомат идти, нас ждут же на заправке.
- Ты меня слышала? Выходим и уезжаем!
- Нехорошо как-то. Хорошие люди, даже заплатить хотели за нас. Неудобно убегать-то.
- Неудобно тебе?! Да из-за них, людей этих хороших, у нас вся жизнь под откос! Петро твой погиб, мой мужик, считай, сгинул – видела его последний раз 2 месяца назад, где он и что – неизвестно теперь. А ей, видите ли, неудобно! Пусть платят!
Быстро управившись с делами, так и не обнаружив в кабинке меня, они вышли.
У меня так горели щеки, мне было так нехорошо, что я еще немного задержалась в туалете. Успокоившись, я вернулась в кафе и сказала Сергею, что уговорила на улице женщин все-таки согласиться на оплату счета нами. Ситуация была странной даже для него, не слышавшего этого туалетного диалога, – логично было в этой ситуации хотя бы вернуться, сказать спасибо и попрощаться. Но я хорошо знала своего мужа: человек он не мелочный и спустит эту ситуацию на тормозах, промолчит. По приезду домой я сильно заболела и долго выкарабкивалась, врачи терялись в догадках по поводу диагноза – ощущение было такое, что разладился весь организм, настолько противоречивыми были симптомы. Я понимала, что причина, скорее всего, в моем внутреннем раздрае, непокое. И благодарила вовремя пришедшую болезнь, давшую мне возможность полежать в постели и подумать, отдохнуть.
Но сколько бы я не размышляла на эту тему, я не могла прийти к какому-то четкому мнению по поводу всего происходящего, встать внутри себя на какую-то четкую и однозначную точку зрения: кто прав – кто виноват, где добро – а где зло, где белое – а где чёрное. Никогда бы не могла подумать раньше, что неопределённость с вопросами, не касающимися моего личного существования, может вызывать у меня такие сильные, такие болезненные ощущения. Так мучить меня и занимать мои ежедневные мысли. Я слушала или читала высказывания людей, обосновывающих важность и нужность происходящего для соблюдения интересов России – и соглашалась с их доводами. Затем натыкалась в сети на точку зрения оппонентов, защищающих интересы «украинской свидомости» - и начинала понимать их.
Вскоре я начала чувствовать, что мне нужно как-то отслониться от темы – я физически страдала от погружения в нее: нарушился сон, аппетит, стало то и дело подскакивать давление, я ощущала себя постоянно подавленной. Но поделать с этим ничего не могла: каждое утро, садясь к компу, как зомби, начинала снова и снова погружаться в российско-украинскую заваруху.
Скоро к поводам для душевных терзаний, помимо Украины, прибавились и санкции с финансовым кризисом. Резкие колебания курса валют, изменения в экономической обстановке тут же отразились на нашем бизнесе. Клиенты резали свои рекламные бюджеты, наши заработки стремительно падали. Сергей старался удержать руль нашей лодки, которая упорно поворачивалась носом вниз, ко дну. Я, со своим куда более стратегическим взглядом, понимала, что необходимо срочное и кардинальное решение, а не попытка отбивать те или иные последствия происходящего на рынке. А оно, решение это, всё не приходило и не приходило.