За окном мелькали красивые нью-йоркские пейзажи ранней осени, Катя от радости всю дорогу тараторила, что было для нее совершенно нехарактерно, то и дело перебивая саму себя, чтобы показать нам ту или иную достопримечательность, мелькающую за окном автомобиля.
«А вон, смотрите, Центральный вокзал, между прочим, самый большой вокзал в мире!». «А вон, видите, сверху башня с подсветкой торчит? Это знаменитый Эмпайр-Стейт-Билдинг!», и все в таком духе. Чувства я тогда испытывала совершенно эйфорические – наконец-то вся семья была вместе!
Наконец, мы приехали к ребятам домой. Катерина расстаралась и приготовила совершенно необыкновенный ужин с русско-американским колоритом, где фаршированная запеченная индейка соседствовала с блинами, а стейки – с салатом «оливье». Были и прекрасные американские вина – сроду не думала, что американцы умеет делать их так здорово! Оказывается, в Калифорнии у них вина ничуть не хуже наших крымских! И даже бутылку «Столичной» к нашему приезду ребята купили. Я была очень тронута тем, как они подготовились к нашей встрече, как старались нам угодить и накормить повкуснее.
Наконец, с едой было покончено, и мы перешли в сад. Было очень тепло, совершенно не по-осеннему, в воздухе пахло костром и жареным мясом – где-то в соседних дворах семья готовила традиционное американское барбекью. Мы сели на веранде, Катя вынесла нам кофе с ликером и яблочным паем («простите, это уже пришлось купить в ближайшей кондитерской – не подрассчитала время, а так, мам, испекла бы твою любимую шарлотку с яблоками и корицей», трогательный мой ребенок) и, наконец, перестала суетиться, села в кресло рядом с мужем.
Я переглядывалась с Сергеем – пора было поговорить уже о нашей жизни и планах. Муж явно стеснялся, ему было не по себе. Отводил взгляд, старательно поддерживал все темы для разговоров, которые вносил Виктор – лишь бы отсрочить неприятный момент. Эх, Сережа, и здесь мне солировать…
Наконец, Виктор перешел к разговору о нашей американской жизни.
- Ирина Владимировна, Сергей Александрович! Может, вы устали, спать хотите? Такой длинный перелет, тяжелый. Я предлагаю вам сегодня заночевать у нас, вам мы с Катей подготовили кровать в гостевой комнате, Руслан может лечь в гостиной. А завтра с утра поедем к моему агенту по недвижимости. Я загодя попросил его подобрать для вас несколько не слишком дорогих вариантов домов, недалеко отсюда. После своего роскошного новосибирского дома вы наверняка не захотите жить в квартире. Посмотрим, может что-то из найденного вам понравится.
Катя засмеялась, тихим мелодичным колокольчиком в наступающих сумерках:
- Все-таки, Витя, как ты не упираешься, а ты русский. Ибо американец бы в жизни вот этого всего бы не предложил, а отвез бы гостей в ближайший мотель. Для полноты картины осталось только достать раскладушку из кладовки и надувной матрас из гаража.
Виктор возразил, они шутливо заспорили, пересыпая свою речь английскими словами, которые я не понимала. Пора было нырять в неприятное.
- Ребят, я хотела бы поговорить с вами как раз на эту тему.
Сергей резко встал с кресла, сунул руки в карманы, отошел к кашпо, подвешенному на веранде – что-то такое с него красивое, пышно цветущее свисало, сколько не жили мы в частном доме, а садоводом я так и не стала.
- Да, мам, слушаю, - улыбающаяся Катя смотрела вопросительно на меня, подливая мне минералки в высокий бокал.
- Дело в том, что денег на съем жилья у нас нет. Пока нет. Их у нас вообще пока очень мало. Денег, в смысле. Впритык на полгода. Потом должна закончиться ликвидация наших активов и деньги будут. С вашего позволения, мы поживем у вас. Мы с отцом можем спать на диване, в гостиной. Руслана определим в гостевую. На кого нам тут опереться, если не на вас, дети.
На концовке этой фразы голос у меня предательски дрогнул. Катя без отрыва смотрела мне в глаза. Бокал был давно уже наполнен и газировка, булькая, текла по непромокаемой скатерти в оттиснутых клубничках к краю стола, но дочь этого будто не замечала. Немая сцена воцарилась на веранде, почище какой-нибудь МХАТовской. Сергей со страдальческим лицом выглядывает из-за кашпо. Руслан стиснул коленями ладони так, что побелели лунки ногтей. Катина улыбка превратилась в судорогу на лице, она умоляюще смотрит на мужа, а вода все течет и течет в переполненный бокал. Виктор застыл с выпученными глазами и открытым ртом…
Наконец, вода дотекла до края стола и струйка устремилась на брюки зятя, мгновенно вымочив ему пространство между ног. Он с шипением вскочил и начал стряхивать воду на пол. По веранде пронесся вздох облегчения, все участники немой сцены вспомнили как дышать и отмерли.