— Ес-ли дос-ТО-ИН — ПРОЙ-ти смо-жешь, — грозно провозгласил великан, когда Нира и юноша подошли к нему. Но потом гигант опустил взгляд на девушку и, сверкнув красными глазами, ворчливо отошёл в сторону, пропуская гостей внутрь.
— Добро пожаловать, — скромно улыбнулась Нира. — Мой дом.
Часть четвёртая. Та, где…
Место, куда вошёл Ричард, завораживало дух: стоя внутри, юноше не верилось, что он находиться под корнями гигантского дуба. Просторный и изящный коридор плавно переходил в величественный зал, ещё более необъятный. По бокам, прямо из стен, росли колонны-подпорки, с такой тонкой отделкой, с такими замысловатыми и изысканными узорами, что от одного видна на них перехватывало дыхание. Казалось, что всё это убранство и красота созданы какой-то божественной силой. Каждый уголок окружающего пространства сиял необычайным мастерством и искусностью тех, кто их создал. За невероятным залом шёл ещё один коридор, а за ним новый зал и так ещё и ещё, куда-то вглубь, под могучие корни Дуба. Юноша даже не сразу заметил, что освещали бессчётные залы и коридоры, огромные топазы, выпирающие из земляных стен и пылающие различными цветами. Нира прекрасно понимала восхищение Ричарда и не торопила его, позволяя юноше насладиться обступившей его красотой. Она лишь взяла его, заворожённого, за руку, и неспешно повела вперёд. И чем дальше они продвигались, тем удивительнее всё становилось: каждый новый зал и коридор был пестрее и по-хорошему страннее предыдущих. Могучие корни дуба постепенно возвращали своё главенство над этим местом. Они расползались по стенам в замысловатых узорах. Необычные белоснежные цветы росли прямо из этих корней и сияли ярче топазов. Коридор за залом, зал за коридором — величие подземного королевства казалось бесконечным. Ричард и Нира шли никуда не сворачивая, но юноша видел, как коридоры то и дело разветвлялись и уходили куда-то в стороны, причудливо петляя. Но куда бы Ричард не смотрел, как бы не вглядывался в красоту массивных покоев, он не видел никого, кроме себя и Ниры. Всё величие было только для них двоих, и от этого почему-то казалось тоскливо-одиноким. Цветы и топазы сияли так, будто пытались привлечь к себе как можно больше внимания, покрасоваться яркими отблесками в глазах столь редких гостей.
Выбивалась из всего этого живописного изящества только мощённая дорожка, которая продолжала скромно тянуться по земле. Но и она вскоре перешла в сотканный из красных и бардовых листьев Леса ковёр, под стать царственному окружению. Листовой путь сиял яркостью и красок. Однако то было в самом начале. Чем дальше продвигались по ковру Ричард и Нира, тем темнее становились листья, постепенно став совсем уж угольно-чёрными. Они липли к земле, словно давно отжили свой век и пытались скорее стать её частью. Чахлость вплотную подползала к громоздким створчатым дверям. Вход в следующий зал был наглухо закрыт. Огромные расписные двери из всё того же дуба грозно и с отвращением смотрели на посетителей. Но Нира подошла к ним как ни в чём не бывало и звонко хлопнула в ладоши. Двери нехотя заскрежетали и слегка приоткрылись. Из появившегося проёма тут же тонкими лучиками заструился солнечный свет.
— Так это твой дом… — только и смог произнести Ричард.
— Тебе нравится? — Нира озорно взглянула юноше прямо в глаза.
— Я даже не знаю, как ответить. Это слишком красиво.
— Идём! — девушка загадочно улыбнулась прошмыгнула за двери.
Ричард слегка замялся у входа, продолжая оглядываться и наслаждаться живописным великолепием покоев, но Нира выглянула из-за дверей и, вцепившись юноше в плечо, решительно поволокла его за собой, от чего тот едва не рухнул вслед за ней, чудом устояв на ногах. И первое, что Ричард почувствовал в новом зале — было смятение. Место, в который он зашёл, возвышался непоколебимым превосходством над остальными залами. Но как бы оно не старалось впечатлить всех и каждого, всё его величие было покрыто толстым слоем пыли и запустения. Это Ричард ощутил вслед за смятением. Колонны с удивительной резьбой были покрыты множеством трещин, мощёный пол был усеян полуистлевшими листьями, на подсвечниках и люстрах, развешенных всюду, красовались многослойные сетки паутины. Но даже сейчас, в атмосфере забытья и заброшенности, находясь в другом конце зала, Звёздный трон всё ещё вселял трепет своим сиянием и великолепием. Взглянув на него, Ричарду захотелось тут же упасть на колени: усеянный мириадами бриллиантов разных размеров и форм трон не выглядел вычурным, даже погрязнув в пыли. Каждой паутинкой и следом старости, он только подчёркивал своё превосходство и недоступность, как звёзды в небе. И подобно звёздам, что никогда не согреют своим бледным светом в ночи, он холодно взирал на всё сверху вниз. Но трудно было понять, кто смотрел более властно и холодно — трон, или его хозяин, восседавший на нём как монарх монархов. Король Леса.