- За дело верное, святое,
За нашу попранную власть
На иго вражеское злое
Направим праведную страсть...
Иван-царевич слушал внимательно, профессионально отмечая поэтические достоинства и недостатки сего произведения искусства. Наталья Кирилловна понимающе глядела на вдохновенного чтеца - должно быть, он напоминал баронессе тех стихотворцев, в обществе коих она вращалась долгие годы. А Василий, мало вникая в выспренные слова поэмы, думал о том, что свою миссию в Новой Ютландии они с Надей и Иваном Покровским выполнили и пора возвращаться домой, в свою действительность, в родной Кислоярск.
"В замке теперь, должно быть, пир горой, - размышлял Василий. - И Наденька там. Что же, пускай празднует на здоровье - это ведь ее день. Или даже звездный час, каких не много случается в жизни. А завтра - в обратный путь..."
- У меня ковер-самолет в заначке, - как бы подслушав мысли боярина Василия, вполголоса сказал Чумичка.
Василий кивнул. И тут же поймал себя на мысли, что охотно остался бы еще погостить в этом странном мире, где даже самые отъявленные злодеи казались почти что приличными и благородными людьми на фоне того отребья, с которым ему порой приходилось иметь дело дома. И которое, увы, сумело пролезть и сюда, в страну печальных королей, Прекрасных Дам и сентиментально-благородных рыцарей.
***
Праздничный вечер в королевском замке был в полном разгаре. Однако никто не выходил за рамки благопристойности - и хотя вина на столе было хоть отбавляй, но рыцари употребляли его в меру. К тому же ради такого случая королевские повара приготовили замечательные закуски, которые смягчали возможное воздействие вина. Ну и, разумеется, рыцарей сдерживало присутствие двух Прекрасных Дам: Надежды Чаликовой и будущей Ново-Ютландской королевы Катерины, которая сидела во главе стола рядом с Александром, понемногу осваиваясь в непривычной обстановке. Третья Дама княжна Марфа - отсутствовала. По вполне понятной причине ей было не до пирований и уж тем более не до стихотворных опусов, коими мадам Сафо, синьор Данте, господин Ал-Каши и остальные поэты потчевали почтеннейшую публику в перерывах между закусками.
- О, не прельщай меня, любовник молодой;
Да, счастья я ищу, но счастья не с тобой...
так вычурно вещала, разумеется, мадам Сафо. И никто из рыцарей, разомлевших от высокой поэзии и закусок, не заметил, как к Александру подошел Теофил и что-то шепнул ему на ухо. Поманив за собой госпожу Чаликову, Его Величество спешно покинул залу. А спустя недолгое время столь же тихо возвратился в сопровождении троих незнакомцев - двух господ и одной дамы. Не желая прерывать чтения очередного стихотворца, на сей раз синьора Данте, Александр и новые гости незаметно остановились в дверях. А когда отгремели рукоплескания, король выступил вперед:
- Господа, прошу внимания. Наш замок почтили своим посещением княжна Белой Пущи Ольга Ивановна и ее сопровождающие - воевода Полкан и боярин Перемет.
Дама величественно кивнула, а ее сопровождающие слегка поклонились сперва Александру, а затем всему честному собранию.
Собрание изумленно молчало. Первым обрел дар речи господин Беовульф:
- Извините, Ваше Величество, но кто вам сказал, что они - это они?
- Они, - слегка удивленно ответил король.
- Замечательно, - вздохнул тот, кого Александр представил как боярина Перемета. - В облике Змея Горыныча никто не сомневался, что мы - это мы, а стоило только вернуться в истинное обличье...
- А вот щас как дыхну! - добродушно прогудел воевода.
- Полкан! - радостно взревел Беовульф, прямо из-за стола бросившись в объятия к воеводе. - Простите, что сразу не признал! Ваша Светлость, да что же вы стоите тут в дверях, как бедная родственница. - Беовульф подхватил Ольгу под руку и чуть не силой потащил к столу. - Господа рыцари, освободите место для почетных гостей! Это ж надо - в драконском облике...
Король что-то шепнул Чаликовой, и та незаметно исчезла.
- Нет-нет, благодарю, мы пировать не будем, - церемонно сказала Ольга и неожиданно сладко зевнула. - Хотелось бы немного отдохнуть.
- Вот ты и отдыхай, - проворчал Полкан, - а я еще малость попирую.
- Просто княжна до сих пор все никак не привыкнет, что мы больше не одно существо, - вполголоса заметил Перемет.
- Теофил, приготовь для Ее Светлости горницу, и желательно подальше от этой залы, - распорядился Александр.
- Благодарю, - кивнула Ольга. Но едва она повернулась, чтобы следовать за Теофилом, как неожиданно вскрикнула и покачнулась. Беовульфу даже пришлось ее поддержать, чтоб не упала.
В дверях стояла княжна Марфа, а чуть позади нее - Надежда Чаликова с домовым Кузькой на плече.
- Марфа... Это ты... - прошептала Ольга, с неподдельным изумлением глядя на свою двоюродную сестру, которую не видела долгих двести лет.
Вместо ответа Марфа подошла к Ольге и крепко обняла ее. Нечего и говорить, что доблестные рыцари при этой душещипательной сцене откровенно рыдали, нисколько не пытаясь скрыть слез радости и умиления. Даже Чаликова украдкой смахивала скупую журналистскую слезу, хотя умом понимала, что эта сцена сильно отдает латиноамериканским телекинематографом.
Первой к деловому тону возвратилась княжна Марфа:
- Ну что же, предаться чувствам мы еще успеем. А теперь давайте обговорим главное. После того как Иван-царевич освободил меня из лягушечьей шкуры...
- Иван-царевич? - удивленно перебил боярин Перемет. - А ведь нас тоже Иван-царевич!..
- Вот оно как,- усмехнулась Марфа. - Ну что ж, тем лучше. Из слов Ивана-царевича я поняла, что он, сам того не подозревая, выполнял чью-то волю. Еще не знаю чью, но мне сдается, что кто-то из стоящих за Иваном-царевичем находится теперь здесь. - Марфа как бы мельком глянула на Надежду Чаликову. Та смутилась, но виду не подала.
- Что-то я не совсем тебя понимаю, милая сестрица, - пробурчала Ольга.
- Сейчас объясню. После гибели твоего супруга князя Григория престол в Белой Пуще остался пустой, и теперь там правит Семиупырщина. Поскольку князя Григория больше нет, то появилась возможность изгнать упырей и вернуть законную власть.