- Это должно еще сильнее усилить брожение в Белой Пуще, - понизил голос Перемет. - Уже сейчас чуть не всякий день к Ольге тайно приезжают посланники от высокопоставленных бояр, вынужденных сотрудничать с Семиупырщиной, и ведут с ней важные переговоры. Ну и помощь, вестимо, оказывают...
- Понятно, они хотят это сделать сами и сверху, чтоб не допустить снизу, - как бы про себя заметила Чаликова.
- Что-что? - не разобрал Перемет. - А скажите, Надежда, как поживает наш избавитель Иван-царевич?
- Иван-царевич? Жив и здоров, - коротко ответила Надя. Подробнее распространяться она не стала, иначе пришлось бы начинать с тринадцатого века, разделения реальности на две, нашу и параллельную, затем плавно перейти к Гороховому городищу и прочим чудесам - а у ее собеседника явно не было времени все это слушать. Как и то, что Наталья Кирилловна, вопреки опасениям Ивана-царевича, довольно быстро включилась в современную действительность Покровских Ворот и с помощью своего названного правнука и супругов Белогорских постепенно входила в роль хозяйки усадьбы. Надя улыбнулась, вспомнив, как во время последнего посещения встретила в окрестностях Покровских Ворот баронессу Хелен фон Ачкасофф, которую по причине поразительного сходства поначалу приняла даже за баронессу Наталью Кирилловну. Госпожа историк задумчиво бродила по лужайке с металлоискателем - видимо, надеялась отыскать еще один клад.
- Скажите, а что боярин Василий? - оторвал Надю от воспоминаний боярин Перемет.
- Боярин Василий? Он делает свое дело, и весьма успешно. - Это также была истинная правда, хотя Надя не стала уточнять, на каком именно поприще боярин Василий достиг своих успехов.
- Э, да вот вы где! - внезапно раздался над ухом Надежды неповторимый голос Беовульфа, отчего она даже вздрогнула. - Мы тут за вас чары подымаем, а вас и нету!
- Извините, господин Беовульф, у нас тут был важный разговор, - с улыбкой ответил Перемет.
- Какие еще разговоры?! - удивился славный рыцарь. - Вот-вот полночь пробьет, идемте скорее Новый Год встречать!
- Ну, идемте, - согласился Перемет, нехотя вставая из-за стола.
- Да-да, разумеется, - вскочила Надя.
- Это у нас древний обычай - играть королевские свадьбы на Новый Год, говорил Беовульф едва поспевающим за ним Чаликовой и Перемету. - Еще королевич Георг... Вы слышите?
Надя напрягла слух - и услышала приглушенный звон колоколов, означающий наступление полночи. Украдкой бросив взор на свои часики, она отметила, что до наступления Нового Года еще около получаса, но здесь, в мире, который Надя считала параллельным, отношение ко времени было несколько иным - тут оно, в зависимости от восприятия, могло и влачиться, будто старая кляча, и лететь быстрее ковра-самолета. А Новый Год наступал не тогда, когда это объявляла говорящая глава государства в общественном российском телевизоре, а по времяощущению королевского звонаря.
- Ну, скорее, скорее, - поторапливал Беовульф. И вдруг, будто по волшебству, они оказались в огромной зале, полной празднично накрытых столов и огромного множества людей, неподвижно стоящих вдоль стен. Помимо Александра и Катерины, тут были и рыцари, и поэты, и многочисленные гости, в большинстве своем Наде не знакомые. Старый Теофил стоял у открытого окна, через которое явственно долетали величественные звуки колокола.
- Не волнуйтесь, впустим Новый Год - и закроем, - шепнул Беовульф Наде, непроизвольно запахнувшей на себе пуховой платок - вообще-то в замке даже и с закрытыми окнами было не слишком-то тепло.
Когда смолк последний удар, Теофил поспешно захлопнул окно. Из толпы гостей отделился пожилой господин в роскошном камзоле и величественно подошел к молодоженам.
- Кто это? - тихо спросила Чаликова.
- Не узнаете? - хмыкнул Беовульф. - А вы посмотрите внимательно.
- Пирум! - приглядевшись, изумилась Надя. Действительно, нелегко было узнать в нем затрапезного летописца, принимавшего Надю в круглой башне. Хотя, наверное, и Пирум вряд ли признал бы в Наде того любознательного юношу, который докучал ему расспросами о княжне-лягушке.
Теперь господин Пирум держал в руке некую пожелтевшую рукопись, из чего Надя сделала вывод, что древлехранитель собирается прочесть напутствие, коим Ново-Ютландских королей провожали в семейную жизнь двести или даже триста лет назад.
- Как бы не получилось какой-нибудь несуразицы, - тихо проговорил Беовульф. И пояснил: - Обычно наши короли женятся на благородных девицах или даже на соседних царевнах, а здесь такой мезальянс. Хотя, конечно, госпожа Катерина - прелестное создание, вполне достойное нашего короля...
Однако Пирум, на ходу пробежав рукопись, небрежно сунул его в карман и, остановившись на почтительном расстоянии перед королевскою четой, негромко сказал:
- Позвольте мне отойти от обычая и не утомлять вас долгим и поучительным посланием основателя Новой Ютландии королевича Георга к своим потомкам Вашему Величество оно ведомо, а Ее Величество может с ним ознакомиться при любом удобном случае.
Наде показалось, что гости и даже сам король облегченно вздохнули - момент для зачтения древних манускриптов был явно не самый подходящий.
- А чтобы уж совсем не уклоняться от обычаев, освященных веками, воодушевленно продолжал Пирум, - позвольте высказать одно старинное напутствие. Желаю вам жить в мире и согласии долгие годы на благо королевства и его народа, а умереть в один день.
- Благодарю вас, дорогой Пирум, за добрые пожелания, - поспешно ответил Александр, заметив, как при последних словах потемнели глаза Катерины. - А теперь прошу всех к столу!
- Погодите, Ваше Величество, - сурово остановил его летописец. - Вы должны исполнить еще один старинный обычай, уходящий в незапамятное прошлое!
- Какой еще обычай? - чуть нахмурился король. А Пирум, напротив, неожиданно широко улыбнулся:
- А вы забыли? Ну разумеется, облобызать невесту!
- Ах, вот оно что! - рассмеялся Александр. - Да, такими обычаями грешно пренебрегать. - С этими словами Его Величество привлек к себе Катерину, и уста счастливых молодоженов слились в долгом поцелуе.