Из палатки появилась Лина, с недоверчивой гримасой посмотрела на его стряпню, попробовала… И уничтожила рыбу еще быстрее, чем Митька. Осталось еще две. Их ели, смакуя, с разговорами.
— Ты у кого научился готовить, у мамы? — спросила Лина.
— Нет, мама готовит в основном борщ в скороварке. Ей некогда, она служит, — ответил Митька. — А вот папа спец по всякой еде, которую не надо переворачивать.
— Не поняла.
— Ну, чтобы поставить на огонь и вспомнить, когда еда уже готова. Скажем, если жарить цыпленка, над ним надо стоять и смотреть, чтобы не пригорел. А папа наденет цыпленка на бутылку с водой, сунет в духовку и сидит, гербарий перебирает или копается в огороде. Пока в бутылке есть вода, цыпленок не сгорит.
— В огороде? — удивилась Лина. — Вы разве за городом живете?
— Нет, у него на подоконнике огород, пять ящиков на этажерке. Есть съедобные растения, есть лекарственные, есть просто редкие. Понимаешь, они с мамой такие люди, которые и на работе работа ют, и для отдыха тоже работают. Папа говорит, что, если бы маме разрешили, она брала бы домой на выходные пойманных шпионов.
— Зачем?
— Допрашивать.
— У меня дедушка такой, — кивнула Лина. — Ночью проснется и пишет: ему какая-то формула во сне приснилась. По-моему, ничего хорошего в этом нет. Надо же уметь расслабляться.
Митька согласился и уточнил, что от развлечений должна быть польза. Например, самому играть в футбол полезно, а смотреть по телику — просто гроб.
— А все самое вкусное и самое интересное — всегда гроб, — заметила Лина. — От сладкого зубы портятся, самые интересные фильмы показывают, когда спать пора…
На эту тему Лина рассуждала еще долго. Митька поймал себя на том, что давно не слушает, а только кивает на звук ее голоса. Потом вдруг оказалось, что он лежит в ложбинке между бревен, и это удобно, только не хватает подушки.
— Дима, Дима! Ты спишь, иди в палатку, — трясла его за плечо зеленоглазая.
— Ага, — сказал Митька, подтягивая под голову полено.
Опять пришел олень и стал кидать человеческие кости. «Мы не доиграли, а самородок ты увел. Некорректно, Дмитрий Олегович!» — упрекнул он сыщика. Митька знал, что это сон, и решил не обращать внимания на рогатого. «Ну, как хочешь. Оставайся здесь», — сказал олень Лининым голосом. Митька огляделся и увидел, что он в шахте! Хотел сказать, что здесь оставаться как раз не хочет, но в рот полезла земля. Из угла поднялся скелет в истлевшем тряпье и залязгал зубами: «Зря отказываешься. Знаешь, сколько у нас еще золота! Останешься — богатым будешь. Хочешь, купим тебе самолет?»
— Самолет! Самолет! — закричала Лина.
С дохлого оленя поднялись мухи. Они гудели очень солидно, и Митька понял, что на самом деле слышит звук мотора!
Глава XXIX
ОПАСНОСТИ НЕ КОНЧИЛИСЬ
Они стояли, вертя головами и до рези в глазах всматриваясь в чистое небо. Самолет зудел, как невидимый шмель, не приближаясь и не удаляясь. Не то летел очень высоко, не то кружил над одним местом где-то за лесом.
— «Антошка», как папин, — узнала самолет Лина.
И вдруг зудение оборвалось! Остановка мотора в полете не обещала ничего хорошего. Митька с Линой переглянулись и стали прислушиваться. Минут через пять мотор заработал как ни в чем не бывало. Блинков-младший первым догадался, что это значит, и стал грести к берегу. На плоту это нетяжело, но муторно: гребешь, гребешь, гребешь доской, и только минуты через две-три до него доходит, что надо поворачивать. Тут сразу начинай грести в другую сторону, потому что если уж плот поворачивает, то сразу его не остановишь.
— Ты куда? — удивилась Лина. — На середине реки нас быстрее заметят. С воздуха — да, быстрее, — продолжая грести, уточнил Блинков-младший. — А самолет на берегу.
— Где? — стала оглядываться Лина.
— Примерно вон там, — показал он, — стоит на опушке. Отсюда еще не видно.
— Вот за что я тебя не люблю, Блинков, это за самоуверенность! — вспыхнула зеленоглазая. — Откуда тебе знать, где самолет, если ты его не видишь?!
— Мотор, долго не работал, — напомнил Митька. — Если самолет за это время не упал, значит, он стоит на берегу. Правый берег болотистый, значит, на левом, но на левом тайга, значит, на опушке. И это наш самолет, потому что другому на земле делать нечего. Наши починили мотор и теперь пробуют.
— И ты сразу все-все понял?!
— На самом деле я догадался по аналогии, — признался Блинков-младший. — Один мой знакомый так возится с мотоциклом: заведет, выключит, что-то подкрутит, опять заведет…
— Димка, ты настоящий сыщик! — потрясенно выдохнула Лина.