Казалось, Инес тоже испытала явное облегчение от ухода Альфонсо, хотя она и была достаточно сердечна с ним. Интересно, подумалось мне, что все это значит? Честер тоже, казалось, испытывал беспокойство, но оно скорее было связано с Нортоном. Мне показалось, что Локвуд собирался извиниться и уйти еще до появления де Моше, но его визит заставил солдата удачи задержаться – по крайней мере до ухода Альфонсо.
– Прошу прощения, сеньорита, – сказал наконец Честер, – но мне нужно сейчас уйти. Есть еще кое-какие дела, которыми я должен заняться, чтобы защитить наши интересы… – Он повернулся к нам. – Извините, у меня очень важная встреча. Вы знаете, мы с доном Луисом работали со Стюартом Уитни, который искал инвесторов среди американских производителей и особенно банкиров, чтобы те вложились в дела в Южной Америке. При должной расторопности, если мы не упустим свой шанс, там очень многого можно добиться. Я буду к вашим услугам, сеньорита, как только встреча закончится. Полагаю, я увижу вас снова? – последняя фраза был обращена к Кеннеди.
– Вполне вероятно, – сухо ответил тот.
– Если я могу оказать какую-либо помощь в прояснении обстоятельств этого ужасного дела, – продолжил Честер, понизив голос и обращаясь ко мне и Кеннеди, – то вы можете полностью на меня рассчитывать.
– Спасибо, – ответил Крейг, многозначительно взглянув на него. – Возможно, мне придется воспользоваться вашим предложением.
– Раскройте это дело во что бы то ни стало, – попросил Локвуд, кивая Нортону и отступая к двери.
Едва он ушел, Кеннеди обратился к Инес:
– Кто такой этот сеньор де Моше? Я так понимаю, что это ваш знакомый из Перу?
– Да, – кивнула сеньорита. – Мы познакомились в Лиме, – добавила она, словно делая какое-то важное признание, – когда он был студентом университета.
В ее тоне было что-то такое, что наводило на мысли о ее добрых чувствах к де Моше, не распространявшихся, однако, на его мать.
Кеннеди подошел к Инес поближе и на мгновение взял ее за руку.
– Сейчас я должен идти, – просто сказал он. – Если есть что-нибудь еще, я хотел бы это знать.
– Нет… ничего такого нет, – ответила девушка.
Крейг не сводил с нее глаз.
– Если вы вдруг все-таки что-нибудь вспомните, – настойчиво попросил он, – не стесняйтесь, расскажите мне. Я могу прийти сюда, или вы можете заглянуть ко мне в лабораторию, как вам будет удобнее.
– Я так и сделаю, – ответила Мендоса. – И тысячу раз благодарю вас за помощь, которую вы оказываете сейчас и обещаете в будущем. Вы можете быть уверены, что я ценю это.
Нортон тоже попрощался с ней, и она поблагодарила его за то, что он привел нас с Крейгом. Я заметил, что Аллан, несмотря на то что был значительно старше нас с Кеннеди, был совершенно очарован ее чудесными глазами и красивым личиком.
– Я тоже был бы рад помочь вам, – заверил он девушку, – обычно меня можно найти в музее.
– Благодарю всех вас, – тихо сказала сеньорита. – Вы так добры ко мне. Еще час назад я чувствовала, что во всем этом большом городе у меня нет ни одного друга, кроме мистера Локвуда. Но теперь я не чувствую себя одинокой.
Она произнесла эти слова, обращаясь к Нортону, но на самом деле они предназначались Кеннеди. Крейг же, я уверен, отнесся к ним так же, как и я. Помогать этой девушке было редким удовольствием. Она просто излучала благодарность за все, что было сделано для нее в ее горестном положении.
Мы вышли из дома и поймали такси.
– Ты знаешь что-нибудь об этих людях – Локвуде и де Моше? – обратился Кеннеди к Нортону, когда мы мчались на машине в центр города.
– Я ничего о них не знаю, – осторожно ответил тот. – Я… я бы предпочел не высказывать никаких необоснованных подозрений.
– Но кинжал, – настаивал Крейг. – У тебя нет никаких предположений по поводу того, что с ним стало и кто его мог забрать?
– Я бы предпочел воздержаться от голословных подозрений, – повторил наш друг, и оставшуюся часть пути мы большей частью молчали. Свернув в кампус, мы остановились перед крылом музея, где работал Аллан.
– Держи меня в курсе новостей, даже самых незначительных, – попросил я Кеннеди, когда мы расставались. – Похищение кинжала, кажется, привело к большей беде, чем можно было предположить вначале.
– Так и есть, – согласился Крейг. – И я не знаю, как отблагодарить тебя за энтузиазм, с которым ты погрузился в расследование. Если выяснится что-нибудь еще, я обязательно сразу же сообщу тебе.
Когда мы прощались с Нортоном, я все еще не мог выбросить из головы, как он и Локвуд держались друг с другом. А потом в памяти всплыло имя Стюарта Уитни. Этот делец был попечителем университета и, среди прочего, внес значительный вклад в разные проекты Аллана, касающиеся экспедиции в Южную Америку. Возможно, Нортон был так осторожен в оценках, потому что чувствовал себя обязанным Уитни?