Эту тайну я хранил почти 30 лет.
Но сегодня я вынужден вам все рассказать, деваться мне просто некуда. Посудите сами, мне уже далеко за семьдесят, а в этом возрасте любой день может стать последним, и тогда моя тайна уйдет вместе со мной. От осознания такого финала в меня вселяется жуткий страх, и уже не первую ночь мучают кошмары.
Наверное, нужно было признаться вам чуточку пораньше, и тогда мне не пришлось бы половину своей жизни нести на себе это нелегкое бремя, но в те минуты, когда мою голову посещали такие мысли, я отчаянно им сопротивлялся и молчал. Правда, был один случай, когда я проговорился и выдал свой секрет практически первому встречному, но мой собеседник был настолько пьян, что наутро, слава Богу, ничего не помнил.
Итак… В те далекие годы я по распределению от инженерного института прибыл в город Набережные Челны.
Это произошло ранним утром, я проснулся от сильного толчка, а от второго удара кубарем слетел с кровати. Как выяснилось, капитан не сбавил ход корабля, когда заходил в порт, и судно буквально в щепки разнесло причал. Обошлось без травм, и все прибывшие пассажиры благополучно ступили на землю, а я уже на следующий день приступил к работе. В моих планах было поработать в Челнах года два-три и потом вернуться обратно к себе на родину, но я так полюбил город на Каме, что остался здесь навсегда. И не прогадал. Ведь в этом городе я встретил свою будущую супругу, нашел настоящих друзей, работу и могу с уверенностью сказать, что прожил счастливую и интересную жизнь.
Моя тайна, в которую я обязан вас посвятить, связана с храмом.
Речь идет о церкви, которая расположена в селе Боровецкое.
Храм заложен еще в 18 веке, а село на сегодняшний день уже давно срослось с городом.
В одно время я часто по выходным ходил на рыбалку мимо этой церкви. Храм в то время стоял в запустении, полуразрушенный. Серые, почти черные стены без окон, наводили на меня ужас, особенно в вечернее время, и я старался держаться от них как можно дальше.
В 89-х годах, по воле случая или иному совпадению, местные жители именно ко мне обратились с просьбой помочь в проведении реставрационных работ в этом храме. Поначалу я сильно удивился и растерялся, но потом согласился. Днем я трудился у себя в конторе, а после обеда инспектировал работы в церкви. Дело спорилось. Буквально за год укрепили и зачистили стены, покрыли крышу, подняли колокольню и установили купола. Боровецкая церковь засияла, а колокольный звон разлетелся аж до соседней Елабуги! Но для полной сдачи объекта оставалось выполнить еще пару формальностей.
Требовалось перепроверить все размеры и только после этого подписать бумаги.
Я решил поторопиться: на носу было Рождество, да и морозы крепчали с каждым днем. Ранним утром я был уже на месте. В метрах двадцати от западной стены храма я установил треногу и начал настраивать свой тахеометр.
Это такой оптический прибор, простыми словами – моя линейка с помощью которой я все измеряю.
Не успел я все подготовить, как почувствовал, что земля из-под моих ног куда-то ушла, а я полетел вниз. Наверное, я потерял сознание и много времени пролежал без чувств, потому что когда я открыл глаза, то там, наверху, сквозь узкую щель, светило не солнце, а переливались звезды.
Я ничего не понимал. Я мог только предположить, что провалился в колодец или в погреб. Все тело болело и ныло. Я попытался позвать на помощь, но во рту у меня пересохло и сильно тошнило.
Я стал руками ощупывать все вокруг в надежде найти лестницу. Ничего подобного вблизи не было, но в дальнем углу я обнаружил лаз.
Это был шанс.
Набравшись сил я полез.
Проход был узким, и я двигался с большим трудом.
Преодолев примерно метров пятьдесят, я застрял. Назад двигаться я не мог − не хватало сил и усливалась боль в ноге, а впереди лаз сужался. Он был забит железными ведрами и чугунками. Я попробовал расчистить проход, но тщетно, ничего не вышло. Ведра были тяжеленые и не желали сдвинуться ни на дюйм.
"Надо их опустошить, вычерпать из них землю", – подумал я и сунул руку в ведро.
В следующий момент я чуть не сошел с ума!
Я забыл про боль и бессилие. Ведро было наполнено монетами! Вы представляете? И чугунки тоже!
Я плакал и набивал карманы деньгами. Мне было все равно, что я оказался заживо замурован под землей. Вскоре сознание стало возвращаться ко мне обратно. Я вновь почувствовал боль в теле, а в голове возникли тревожные мысли. "Нужно выбираться", − со злостью сказал я сам себе, борясь со вторым «я», которое было не прочь остаться здесь, под толщей земли, сродни фараону, погребенному в окружении золота.