— А конкретнее назвать место не можешь? — на всякий случай спросил Топорков, хотя и так знал ответ.
— А конкретнее мы бы сами взяли билет да и приехали на это место, — поддел товарища Щеткин.
Топорков уже по дороге на работу понял, что лучшей кандидатуры для поисков, чем сержант Королев, нет. Помимо того, что он не утратил свой пыл молодого следователя, отличался амбициозностью и готов был горы перевернуть, чтобы обскакать своих коллег. Голова у него была всегда ясная, он просчитывал все ходы, предлагая многовариантные решения, как в математических задачах, а под занавес выбирал из них именно то, что нужно.
Королев с готовностью принялся за поиски пропавшего москвича. Уже через три дня он нашел путевых рабочих, которые очень нелицеприятно отозвались о своем обидчике, пассажире из поезда Москва-Новороссийск, свалившегося им на голову в чистом поле среди ночи, как раз в то время, когда они честно зарабатывали на свой кусок хлеба. Королев немало удивился нелестной характеристике, и потом уже, докладывая Топоркову о проделанной работе, все-таки спросил:
— А это тот человек или нет? По описанию он, но чтобы московский важняк первый набрасывался на путевого обходчика да еще так измочалил его, что-то мне верится с трудом.
— Он, он, — успокоил его Топорков. — Просто, видишь ли, у человека обстоятельства такие сложились, что по другому он себя вести не мог. Обокрал его в вагоне-ресторане один наш местный, вот он и хотел разобраться. Только ошибся маленько…
— Обстоятельства всякие бывают, это точно, — подтвердил Королев, довольный, что напал на след именно того, кого нужно. Хорошо бы заодно найти и вора, но преступление было совершено за пределами Тихорецкого района, а там свое отделение милиции. Наверное, уже сами ищут.
Только он вышел из кабинета, как Топорков уже звонил в Москву и докладывал Петру Щеткину, что первичная работа проведена успешно. На след Турецкого вышли. Но тут же оный след и потеряли. Поскольку лишних людей в подчинении Топоркова как не было, так и нет. А вплотную заняться поисками никак невозможно, за последнее время на территории Тихорецкого района было совершен ряд серьезных преступлений, все сотрудники милиции зашиваются.
— Присылайте своего человека. Мы ему тут на месте создадим наиболее благоприятные условия. Чем сможем — тем поможем, — пообещал Топорков своему товарищу.
Щеткин очень обрадовался, что след Турецкого все-таки обнаружился.
— Пришлем своего человека. А тебе, Тимофей, огромная благодарность.
Топорков был рад, что сумел хоть как-то помочь московским коллегам. Хотя это капля в море по сравнению с тем, какую еще придется проводить работу по поискам человека, умудрившегося в незнакомом месте залечь так, что о нем ни слуху, ни духу.
2
Ирина проснулась мрачнее тучи. Яростно чистя зубы, она размышляла о своей горькой судьбине. И ведь бывают же счастливые женщины, обладательницы спокойных заботливых мужей, которые все несут в дом, а жену берегут, как зеницу ока. То есть не нервируют свою дражайшую половину, всегда находятся в досягаемом пространстве, отзывчивы на доброе слово и готовы свою жену холить и лелеять за одну ее нежную улыбку. Она призадумалась, пытаясь вспомнить таких счастливиц из своего окружения, но попытка не удалась. Ну и не важно, такие все равно существуют. Иначе почему возникла крылатая фраза «Человек создан для счастья, как птица для полета»? А ей достался какой-то вечный странник, с ним жизнь — как на вулкане. Никогда не знаешь, что он выкинет в следующие полчаса. А как выпьет да еще и обидится незнамо на что — все, суши весла! Ну это нормально? — думала она, сплевывая остатки зубной пасты, от ярости явно выдавила из тюбика лишку, — напридумывал себе всякую чушь и отправился в кругосветное путешествие. Ладно — выпил, не впервой, так сиди дома и отсыпайся. В крайнем случае опохмелись, хрен с тобой. А он на вокзал и в поезд. И куда, спрашивается, навострил лыжи? И с какого будуна сошел на неизвестной станции? А то, что с будуна, у нее сомнений не вызывало. Трезвый Шурик всегда очень пунктуален и мыслит очень даже здраво. Вот есть же у него положительные черты! Почему их не развивать, как всякому интеллигентному человеку, который стремится к самосовершенствованию? Правда, Катька ей как-то говорила в утешение: «Твой Шурик — человек необыкновенный, талантливый. А с талантливыми людьми всегда трудно жить. Но ты же сама себе такого выбрала. Могла бы выйти замуж за сантехника». А с чего она, собственно, решила, что с сантехниками жить проще? Из соображений, что чем меньше у человека голова забита знаниями, тем они проще? Правда, их работа не требует дальних командировок, но там наверняка свои проблемы. И тоже алкогольные…
На кухне Катька загремела кастрюлькой. Небось варит себе овсянку. И заранее злится, что ее придется еще и есть — такую слизкую и серую массу, на которую без отвращения не взглянешь. И зачем садиться на такую невкусную диету? Перешла бы на яблоки, эффект тот же. Так нет, нужно варить эту гадость и заталкивать ее в себя со скорбным видом на глазах у подруги, чтобы та прочувствовала, как она страдает. И только потому, что заботливая Ирина как-то посоветовала ей: «Ты, Катюша, на ночь бутерброды не лопай, а то растолстеешь». И что такого она ей сказала? Позаботилась о фигуре подружки, ей же замуж когда-нибудь выходить, а та теперь с видом великомученицы ест всякую дрянь, а на ночь пьет зеленый чай литрами. Кстати, похорошела, и цвет лица стал здоровее. Но характер явно испортился. Голодные люди редко бывают оптимистами, Ира эту истину знала непонаслышке.